|
Слухи о том, что Вальмон находится в замке тетушки, дошли до общих знакомых, и молодая президентша получила письмо от подруги, в котором та, предостерегая ее, просила быть осторожнее с этим опасным человеком. Но госпоже де Турвель казалось, что уж кто-кто, а она менее всех женщин на свете способна поддаться его обаянию. Кроме того, он явно задумался о своем грешном прошлом, признал за собой немало дурных поступков и, казалось, раскаивался; как знать, может быть, ему необходимы ее помощь и поддержка, чтобы продвигаться в этом направлении. Какой славной оказалась бы эта победа в глазах Бога! Итак, президентша внимательно наблюдала за всеми передвижениями Вальмона, пытаясь понять, что происходит в его душе. Кое-что казалось ей странным, например, часто рано по утрам он отлучался из дому — по его словам, на охоту,— но ни разу она не видела, чтобы он возвращался с дичью. Однажды она затеяла невинную хитрость — велела служанке немного пошпионить за ним. Каково же было ее радостное изумление, когда она узнала, что он ходил вовсе не на охоту, а в ближнюю деревню, где помог обедневшему семейству, которому грозило выселение из дома,— он великодушно уплатил долги несчастных и тем спас их от нищеты и отчаяния. Все это подтверждало правильность ее догадки: его страстная душа находится на верном пути от распутства к добродетели. Она почувствовала, что счастлива за него безмерно. В тот вечер вышло так, что виконт де Вальмон и президентша де Турвель впервые остались наедине друг с другом, и тут виконт внезапно разразился пылким признанием. Он давно уже всем сердцем любит госпожу, и подобной любви ему не приходилось испытывать прежде: ее доброта, великодушие, красота и добродетель совершенно его покорили. Его щедростью (о которой стало известно в тот день) несчастные бедняки обязаны только ей одной: ведь именно она вдохновила его на добрый поступок, или — еще откровеннее — его истинным побуждением было понравиться ей, произвести благоприятное впечатление. Он никогда бы не признался в своем поклонении, но сейчас, оказавшись рядом с нею без свидетелей, он не в силах справиться со своими чувствами. Он бросился перед ней на колени и умолял ее пожалеть и спасти его, стать его поводырем, вывести на путь добродетели. Президентша, захваченная врасплох, от неожиданности разрыдалась. Плакал и он, орошая слезами ее руку. Взволнованная, она выбежала и несколько дней не выходила из своей комнаты, сказавшись больной. Она не знала, как отнестись к письмам, которые теперь писал ей Вальмон, умоляя ее о прощении. Он воспевал ее прекрасное лицо и столь же прекрасную душу и уверял, что под ее влиянием он переосмыслил всю свою жизнь. Эти эмоциональные письма волновали ее до глубины души, а ведь госпожа де Турвель всегда гордилась своим благоразумием и сдержанностью. Она понимала, что правильнее всего было бы настоять на его немедленном отъезде из замка, о чем и написала ему в письме. Он покорно и почтительно подчинился ее воле, поставив лишь одно условие — чтобы она позволила ему писать ей из Парижа. Она согласилась, поскольку до тех пор в письмах его не было ничего оскорбительного. Когда виконт сообщил госпоже де Розмонд о своем отъезде, президентша де Турвель почувствовала укол совести: тетушке будет его недоставать, а он — его лицо покрывала бледность, выдававшая страдание. — 260 —
|