Новая школа жизни. II том. Сила и власть личности

Тогда мы будем знать, что наш банк – в нас самих . Что, иными словами, самое главное в жизни, смысл ее не в том, чтобы копить деньги: если уж мы доверяем божественному «банку», то в любое время можем взять там столько, сколько нам нужно. Богатства, которые в нас, никто не может украсть. А вот внешние богатства – скоропортящийся продукт. В двух отношениях: они портятся в силу их бренности и портят того, чье сердце принадлежит им.

Богатство, которое мы притягиваем, говоря ему «да», мы притягиваем отнюдь не из пустоты, но, так сказать, снимаем со счета в божественном банке. И совсем не беспокоимся о том, сколько мы взяли средств. Потому что, сколько бы ни сняли с этого счета, сколько бы ни взяли себе, это все равно будет лишь малая толика того, чем мы, будучи сынами Божьими, можем свободно распоряжаться.

Но как мало тех, кто снимает с божественного счета столько, сколько им нужно! Большинство проходят мимо этого банка, забывая, что они тут могут быть не только вкладчиками, но одновременно и акционерами. То есть получают двойное право распоряжаться средствами божественного «банка».

Каждое исполненное доверия утверждение, что мы богаты, это перевод платежа в наш внутренний банк. Полнота жизни, которой мы сказали «да», в тот же момент начинает притекать к нам. Иногда сначала по капельке, затем все более мощным потоком, иногда как раз в то мгновение, когда мы нуждаемся в том, чего с верой ожидаем.

Как это происходит в каждом отдельном случае, мы выясним в следующей главе.

Сорок шестая неделя: правильный идеальный реализм

Идеал – не над вещами, а в вещах. Он не лакомство, а хлеб насущный. Отсюда вытекает требование того, что идеальность должна вырастать из вещей будничной жизни.

Де Лагард[13]

Большинство людей уверены, что между идеалом и тем, что мы называем действительностью, зияет непреодолимая пропасть. И им кажется пустой затеей даже пытаться навести мост через нее.

И все же возможно тесное слияние идеала и действительности, если мы научимся сознательно направлять невидимые творческие силы души на осуществление своих желаний.

Настоящий идеалист – это не фантазер, который не умеет связывать свои идеи с реалиями жизни. Нет, он реалист. Он убедился в действенности познанных им законов жизни и сознательно старается с их помощью привести внешнюю реальность в соответствие с внутренней. Его идеальный реализм не цепляется за сопровождающие явления бытия, но охватывает и формирует существенное.

То есть реально-идеалистическое стремление не является далекой от действительности игрой фантазии. Это – проникнутые превосходством духа над материей мысли и стремления, направленные на возможное совершенствование жизни. Естественно, что ученые теоретики и ограниченные материалисты выказывают мало понимания этого реального идеализма. Одни забывают перенести свои идеи в реальную жизнь, другие разглагольствуют об утопиях, чтобы, в конце концов, убедиться, что те, кто верит в возможность невозможного, были правы.