|
Мы не имеем права настаивать на том, что те, кто работают на нас, должны носить невидимое клеймо неполноценности. Мы не должны позволить мысли о неполноценности, неуважении к себе, проникать в мысли любого окружающего нас человека. Самый большой вред, который мы можем нанести человеку, это заставить его поверить в то, что он — ничтожество, что у него нет ни способностей, ни возможности добиться чего-либо в этой жизни. Комплекс неполноценности, развитый обществом, врагами, друзьями или, еще хуже, собственными родителями, становится причиной множества разбитых судеб, несбывшихся надежд, невоплощенных блестящих идей. Как одна маленькая капля может выточить дырку в камне, так же постоянное утверждение чего-либо может привести к тому, что человек поверит и примет его. Даже если факты противоречат словам того, кто пытается убедить его в чем-то. Когда Гражданская война почти раздавила Линкольна, когда все вокруг критиковали и осуждали его, когда молва делала из него отвратительное чудовище, однажды, измеряя шагами пол Белого Дома, он сказал себе: «Авраам Линкольн, ты собака или человек?» В те мрачные времена можно было подумать, что и сам Линкольн сомневался в том, тот ли он человек, которого знают и уважают его друзья и соратники, на самом деле, или действительно враждебное разуму и прогрессу чудовище, которое нарисовали газетчики и враги республики. Клеймо, накладываемое обществом, не только уничтожает веру в себя, но и часто заставляет невинных испытывать чувство вины. Когда капитан Альфред Дрейфус, французский военный офицер, был осужден по фальшивому доносу, вызванному антисемитизмом, и обвинен в преступлениях против Франции, он действительно проявлял внешне все признаки чувства вины. Когда на площади в Париже его публично лишили всех знаков отличия и воинских регалий французского офицера, сорвав эполеты и пуговицы с его мундира и сломав саблю, он, будучи уверен в своей невиновности в приписываемых ему преступлениях, все равно выглядел виноватым и раздавленным. Все, кроме очень немногих близких ему людей, кто был свидетелем его публичного позора, поверили в то, что его вид подтверждает его виновность. Сознание несчастного Дрейфуса сыграло роль беспроводного приемника ненависти и презрения миллионов людей, поверивших в то, что они смотрят на подлого изменника, продавшего важные военные секреты Германии. Многие молодые работники, особенно если они в принципе люди ранимые, постоянно находятся под давлением старших коллег, которые подтрунивают над ними, выискивают и особо отмечают их ошибки или недочеты, постоянно напоминая им об их неопытности, ругая их за самые незначительные проступки, отказывая в поощрении, даже если они его действительно заслуживают. * — 75 —
|