Хорошие девочки не получают больших денег и лучших мужчин!

А американская промышленность все еще нуждалась в ассигнованиях, а финансовая система должна была функционировать. Старый, надоевший бизнес не закрывался. Мы стояли на своем. Изучая рынок, я читала о том, как страну охватывали то паника, то эйфория, то помешательство на голландских тюльпанах. Я знала и о баронах-разбойниках, появившихся перед самым крахом 1929 года. Я видела, как рынки могли отключаться от реальности, но невозможно было знать, надолго ли. Весной 1999 года технологическое пространство начало трескаться под собственным весом. Денег, которые можно было бы втянуть в эту манию, не осталось. Игроки, прибывшие последними, просто не могли поверить, что они пропустили вечеринку. Той осенью возникло короткое оживление, а затем величайшее помешательство, которое когда-либо видел мир, рухнуло.

Мы видели потерянные состояния, потерянные работы и полностью утраченные сбережения, скопленные на черный день. Ценные бумаги, которые продавались по несколько сотен долларов за акцию, упали до минимума. Нередки были случаи, когда компании теряли до 90 % своей рыночной стоимости. Поскольку инвесторы в конце концов сбежали из этого сектора, не осталось никого, кому можно было бы продавать ценные бумаги, разве что за копейки, но некоторые финансисты продолжали цепляться за утраченные возможности.

Надежда всегда возрождается, стоимость ценных бумаг – никогда. Ровно через 268 дней после своего IPO компания Pets.com была ликвидирована. Акции, которые имели рыночную стоимость в сотни миллионов долларов, упали до $0,00 (хотя лицензионные права на куклу позднее были куплены за несколько сотен тысяч долларов).

Эти краткие истории об интернет-пузыре и о судьбе Metropolitan Capital показывают, как некоторые вещи меняются со временем. Как вы думаете, какие уроки мы извлекли из всего этого? После неудачи наши убеждения вполне могли пошатнуться, и мы легко соблазнились бы новомодной тенденцией, но эта гонка окончилась бы очередным крахом. Мы должны были оставаться верными себе, хотя бы той части нас, которая представляла ценность. Также требовалось хорошенько обдумать и перестроить части, не имевшие особой ценности.

Поскольку рациональные умы одержали победу, компании, которые были отодвинуты в сторону как устаревшие, теперь рассматривались как имеющие чрезвычайную ценность, и деньги буквально хлынули в них. В 2000 году, когда рынок опустился на 9,1 %, мы поднялись на 26,48 %. Этот год оказался временем нашего самого большого превосходства, причем по всем показателям. Мы знали, кто мы есть. Погашение, которого мы так опасались, наконец-то свершилось.