Если хочешь быть богатым и счастливым - не ходи в школу

Глубина знаний намного важнее, чем приобретение «правильных» ответов, чтобы пройти тест. И вы можете постичь эту глубину, только если вы знаете, где раздобыть информацию. А если вы еще умеете делать это быстро — то это навык, который будет служить вам всегда, независимо от того, какую профессию вы изберете.

Именно сейчас у нас дети постепенно стали ощущать себя теми, кем мы являемся, — детьми тысячелетней славянской цивилизации с ее системой моральных и нравственных ценностей, обычаев и традиций. Хотя надо признать, что самолюбие и самомнение у нас европейские, а развитие и поступки — азиатские.

Помните, мы долго учили молодых бороться с обстоятельствами.

А я бы стал их учить активно приспосабливаться к обстоятельствам, начиная с детства. Именно так — приспосабливаться к неблагополучию хоть в семье, хоть в трамвае, хоть к шторму в открытом океане. Зачем капитану корабля плыть навстречу шторму? Его задача — так подставлять нос и корму волнам, чтобы не утонуть и довезти пассажиров до порта назначения. Если же будущих капитанов в училищах будут учить, как воевать с океаном, вместо того чтобы

фокусировать внимание на том, как максимшити umwiy^ ,ж ._. фортно доставил» людей в порт, то бедные мы с вами будем.

Настолько ли уязвимо приспособленчество, о котором сложено так много басен? Думаю, плохого это слово в себе не несет. Никто из нас не выбирает время, в котором родиться. Чтобы не сломаться, сохраниться как личность, иногда приходится приспосабливаться к обстоятельствам. Это лишь будет означать, что вы хотите реализовать себя сейчас, а не ждать светлого будущего или, что хуже, — самоутверждаться за чужой счет, борясь и подавляя чью-то судьбу. Это приводит к изменению стереотипа. В приспособлении могут выиграть обе стороны, в то время как в борьбе, как правило, обе стороны проигрывают. Вспомните историю Пирровой победы.

Новое поколение вместо безоглядной веры в могущество идеи имеет трезвый расчет на собственные скромные силы. Вместо поиска и клеймения виновных во всем и вся — ироничная терпимость к тем, кто живет иначе. Двадцатилетние вовсе не склонны считать, подобно своим родителям, что их здравый смысл — самый здравый смысл в мире. Они настроены на решение не столько общественных, сколько своих личных проблем, но в этом они последовательно и по-хорошему упорны. И такое приспособление исторически продуктивно, оправдано и ведет к успеху. Жаль, что в школе этого не понимают, возможно, потому, что поколение учителей привыкло к борьбе и войнам.

Время изменилось, и теперь не учителя учат детей, а дети, не отягощенные прошлым, обучают взрослых — как это ни парадоксально. И это надо признать правильным. Поколение двадцатилетних яснее понимает эру, в которой оно живет, в то время как подавляющее число взрослых превращается в психологических и информационных стариков, носителей эпохи, унесенной ветром.