|
Сам Карл Маркс, исследуя социальные проблемы и находясь в оковах зависимости от общества, принадлежал к плеяде титанов, которые с легкостью пренебрегали как законами общественной морали, так и своим социально‑экономическим поводком. Внешнее выражение его идей – пятьдесят пять томов работ, служащие подтверждением и наличия маниакальных творческих импульсов, и отсутствия критической зависимости от внешнего мира. Удивительный философ‑теоретик, давший в руки предприимчивых последователей страшное оружие воздействия на массы, мрачный ученый, повлиявший на ход истории, неистовый человек, безжалостно рвавший всякие тяготившие его связи и успешно реализовавший основную часть своей идеи. В разные времена он воспринимался по‑разному. Бесспорно одно: он добился того, чего хотел. А значит, его жизнь, его опыт могут рассматриваться как путь победителя, создавшего себя и свой альтернативный мир. Рождение в еврейской семье с устоявшимся религиозными традициями действительно могло стать ощутимой преградой любому начинанию: судьба старшего сына фактически была предопределена – Карл в конце концов должен был стать скромным и богобоязненным городским раввином. Трудно однозначно утверждать, откуда в его характере с раннего детства стали проявляться властные, противоречивые и нередко капризные нотки, но уже к четырем‑пяти годам они стали хорошо заметны окружающим. Вполне возможно, что одной из причин такого поведения было его подсознательное стимулирование и провоцирование со стороны членов семьи: Карл не только оказался первенцем, но и имел уникальную возможность в первые годы жизни общаться гораздо больше со снисходительными представительницами женского пола, а не с суровыми и требовательными мужчинами. Похоже, любя отца, он все же с неприязнью относился к его подобострастной еврейской изворотливости и классифицировал ее не как умение приспосабливаться к сложным условиям бытия, а как обычную человеческую слабость. Он, несомненно, в глубине души осуждал те поступки отца, где родитель беспринципно шел на компромисс с убеждениями: например, когда существование еврея Гиршеля Маркса стало проблематичным, отец‑Маркс без смятения в сердце превратился в немца Генриха и не менее легко стал почтительным христианином. Не исключено, что именно это вкупе с осознанием назначения религии как универсального механизма влияния на массы в зрелости предопределило крайне негативное отношение Карла Маркса к вере вообще. Осознав, как легко его родной отец манипулирует святая святых – духовностью – ради обычных мирских выгод, Карл вряд ли проникся к нему уважением. Более того, и само стяжательство отца вызывало у быстро взрослеющего Маркса определенную неприязнь – словно в знак протеста против жилки предприимчивости родителя Карл никогда в будущем не предпринимал активных попыток зарабатывать деньги. Отвергая отцовские уловки, предназначенные для облегчения жизни и приобретения материальных благ, сын становился нарочито прямолинейным и почти выпячивал свои действия, создающие диссонанс с родительскими наставлениями. Хотя броское, а порой и вызывающее поведение в будущем явилось причиной многих проблем, Карл был доволен: как все демонстративные личности, он принимал активное участие в составлении оригинальной мозаики собственного портрета, или, лучше сказать, в создании мифа о себе. Причем этим он вполне осознанно начал заниматься с весьма раннего возраста – уже в первые студенческие годы Карл Маркс старательно отращивал бакенбарды, чтобы его образ был поувесистее. — 91 —
|