|
Дальше ему оставалось только играть роль до конца, используя весь свой актерский талант. Наполеон утверждал, что он всегда думал о Франции и о том, чтобы дать ей возможность властвовать над миром. Но конечно, на самом деле о Франции он думал меньше всего. Просто его цель легко накладывалась на национальную идею, и при условии хорошей игры свои действия всегда можно было объяснить заботой об отечестве. Этим корсиканский завоеватель пользовался сполна, как, впрочем, и другие полководцы, вписавшие свои имена в историю. Низвергнутый Наполеон, покупавший души солдат за почести, славу и деньги, думал об окончании своего парадного шествия и своей чести. И если для возвращения своего прежнего положения нужно было бы сто тысяч французских жизней, этот человек не задумался бы ни на секунду. Он был словно поражен неизлечимым вирусом одержимости. Но мысли о расплате его не тяготили; напротив, с первых секунд падения он думал лишь о новой борьбе. Такова была суть наполеоновской идеи, которая, сначала возвысив до невиданных высот, в конце концов поглотила его так же, как гигантская змея заглатывает ловко пойманного кролика. Феноменальные сто дней правления Наполеона являются великим и неповторимым эпизодом истории тоже исключительно благодаря одержимости одного человека: ему легче было погибнуть на поле брани, захватив с собой тысячу солдат, очарованных обаянием и мастерски нарисованными перспективами, чем пользоваться спокойной роскошью предоставленного острова Эльбы. Тишина и покой для Наполеона были сродни смерти. И неумолимый непобежденный дух фанатика вновь сломал стереотипы, приблизившись к французскому берегу: сильные не решались использовать против него свою мощь, а колеблющиеся тотчас переходили на его сторону. Поступки Наполеона, такие как высадка на юге Франции с тысячей солдат, выходили за грань нормального. Но и это было на руку Наполеону: он потрясал противников психологической атакой и одновременно вписывал свое имя в анналы истории. Нельзя, правда, сказать, что Наполеон действовал как безумный. Напротив, зная, что многие связывают его возвращение к власти с началом новых изнурительных войн, Наполеон неожиданно провозгласил, что собирается «дать людям свободу внутри Франции и мир извне». Это позволило сразу же получить огромные массы сторонников и вернуть личные симпатии. И даже кровавое Ватерлоо, положившее конец уникальной эпохе Наполеона, не перевернуло его представления о мироздании. Как всякое живое существо, идентифицирующее себя, Наполеон боролся за то, чтобы быть первым и лучшим. Он боролся за новую реальность для себя, не считаясь с болью всего остального мира. Он жаждал счастья для одного себя, пытаясь выстроить его на костях своих солдат. Несметное количество раз он и сам рисковал ради своего счастья, но ему всегда было наплевать на весь остальной мир. Удивительная отличительная черта любого победителя, вызывающая, как цепная реакция, неизменную горькую расплату. Для самого Наполеона мучительная расплата выражалась в осознании крушения всех надежд и смерти в одиночестве и забвении. Хотя он, безусловно, знал, что оставил свое имя в истории. — 249 —
|