Без обмана - к успеху

В ЕГО ЖИЗНИ ЦАРИЛА БЕЗЫСХОДНОСТЬ

Свою профессиональную карьеру мой отец закончил вахтером в ветеринарной лечебнице Мюнхенского университета. Ребенком я не мог, естественно, понять его так, как понимаю сегодня. Тогда я видел только, что свое отчаяние, свою безысходность и свою депрессию он заливал вином. Я никогда не забуду, что испытывал, когда его, пьяного, мне одному приходилось тащить из трактира домой, поскольку мать боялась его буйных выходок. Но вы не поверите, что всякий раз, когда после невероятных мук мне удавалось привести отца домой, такое событие я переживал как настоящий успех.

Иногда, уже дома, его отчаяние в виде гнева вырывалось наружу, и в этом выражалась вся ощущаемая им безысходность собственной жизни. Я тогда запирался в своей комнате, потому что он угрожал мне. И все-таки я никогда не испытывал враждебности к отцу. Мне просто было больно, что, будучи даже трезвым, он не проявлял ко мне никакой заботы.

ЧЕМ ГОРДИЛСЯ МОЙ ОТЕЦ

Но одному у отца я все-таки научился, за что ему бесконечно благодарен: он был исключительно исполнительным и дисциплинированным работником. Как бы плохо он себя ни чувствовал, каждый день ровно в пять часов он выходил из дома и заступал на утрен-

тою смену как мойщик автомобилей в одной известной автомастерской Мюнхена. За всю свою жизнь он не прогулял ни одного дня. Он понимал, что жизнь без работы теряет всякий смысл. PI если он не мог осуществить по-настоящему большие замыслы, то хотел посредством даже такой неприметной работы придать некий смысл своей жизни. Осязаемый и оплачиваемый результат его труда и стал для него оправданием жизни. Иногда по возвращении с работы он с гордостью говорил: «Сегодня я опять вымыл 60 автомобилей!» А я добавлю: своими руками, ведь тогда еще и в помине не было полностью автоматизированных моек!

МОЛЧАЛИВОЕ ПРОЩАНИЕ

Его довольно ранняя смерть заставила меня пережить нечто необыкновенное. Одним рабочим утром во время деловых переговоров в конторе мне позвонил домашний врач и сообщил сухим безучастным голосом: «Простите за беспокойство, господин Лежеи, но ваш отец только что скончался!» Я немедленно сел в машину и поехал домой. Вначале я стоял в полном смятении у смертного одра, поскольку сам уже многие годы жил, отстранившись от него. Пока я так стоял, передо мной, словно во сие, пронеслась вся наша непрожитая жизнь.

Через некоторое время до меня дошло, что наступил момент окончательного расставания. Прощаясь с ним, я осторожно положил свою руку ему на лоб. Неожиданно я с ужасающей отчетливостью ощутил, как огромный заряд энергии передался мне от этого мертвого тела. У меня было такое впечатление, что в этот миг исчезла вся отчужденность между нами. В это мгновение мы были близки, как никогда в жизни. Это ощущение его силы и энергии, которые он на прощание передал мне, невозможно описать. Оно сохранилось во мне.