|
– Коль, ты что пьешь? – Водку «Столичную». А ты? – Да приеду, всем головы поснимаю. Как людей попросил их горилки хорошей положить, так столько перцу навалили, что у меня все во рту горит. Мы как статуи сидим, боимся пошевелиться, чтобы не грохнуться со смеху. После банкета нас повели к Булганину, и он задавал дежурные вопросы: «как дела?», «устали?», «кто будет чемпионом?». Хотел еще чего‑то спросить, а тут подходит Хрущев и так запросто: – Ну, ладно, Булганеску, хватит трепаться, пошли спать. И опять мы были в шоке. Николай Александрович Булганин – второе лицо в государстве, только ушел с поста министра обороны на повышение. Сталинская закалка не приучила нас к такому панибратству… На банкете выступали артисты из состава нашей делегации. Хрущев почему‑то взял с собой двух акробатов и заслуженную певицу. Помню, все пела «Са‑а‑алавей, мой с‑а‑а‑алавей!». Поговаривали, что вскоре супруга Никиты Сергеевича узнала об этом и устроила ему «соловья», а потом и сама стала с ним летать. Когда мы собирались покидать гостеприимную Бирму, я уже совсем вылечился, а Сашка, наоборот, заболел. Тут уж и я оторвался. Все у него перемерил, даже женские бюстгальтеры: – Эх, Сашка, нога‑то у тебя большая, а жена худенькая. Моей эти не подойдут. А самые яркие впечатления из этого турне от Индонезии. Там у нас было много игр, на всех островах: Суматре, Борнео, Яве, Бали. Жара жуткая, тридцать пять – сорок градусов при большой влажности. Даже Аркадьев засомневался. Сначала хорохорился, мы провели перед матчами несколько тренировок, так он, чтобы привыкли, назначал их на двенадцать часов дня, в самый солнцепек. Стоял в середине поля, бил себя по груди и радостно кричал: – Хорошо нам! Природа прекрасная! Весело делаем рывочек! Довеселились. У Виктора Соколова случился удар. Да и сам Борис Андреевич как‑то поник. Когда была встреча делегаций, предложил индонезийцам играть по тридцать пять минут тайм. Но те не в какую. «Почему по тридцать пять минут? Будем играть, как положено, как в Европе, как в мире». Думали, что мы, северяне завянем, и у них появится шанс. По сорок пять, так по сорок пять. В первом же матче в Джакарте мы выиграли 5:1. Народа собралось, даже беговые дорожки были забиты, хотя билет стоил сто рупий – месячную зарплату рабочего. Когда нам забили гол, все вылетели на поле и стали кувыркаться. Мы боялись, что толпа разорвет нас на части. Но они как‑то не обращали на нас особого внимания. Минут десять потанцевали и успокоились. А вот после матча какой‑то псих налетел на нас возле автобуса и давай всех мять, целовать, кричать что‑то по‑своему. Выяснилось, что он поставил большие деньги в тотализаторе на совершенно «нереальный» счет и угадал даже исход первого тайма. Так он выражал благодарность за то, что мы принесли ему богатство. — 29 —
|