Сергей Макаров

ЦСКА шел, как и все последние годы, к победе. Конечно, верны были себе лидеры, конечно, звенья Петрова и Жлуктова приносили очки, но Сергей был собой недоволен. Формально все вроде складывалось неплохо, но ведь и критерии оценок могут быть разными. Тем более, если стремишься спрашивать с себя по самому высокому счету. А я мог бы, как они? Как Харламов?

Правдист Лев Лебедев писал: «Замедление роста нападающих досадно и тревожно. «Мало стало появляться у нас ярких форвардов, – заметил на днях заслуженный мастер спорта Е. Майоров. – Кого, кроме Макарова, стоит отметить за последнее время?» Список, положим, можно несколько расширить: в зрелых мастеров выросли братья Голиковы, многообещающе выглядит игра Крутова и Дроздецкого. Больше назвать не рискну, потому что другие молодые, которым в способностях не откажешь, все‑таки пока представляются спортсменами более низкой «весовой категории».

Другой журналист, Юрий Цыбанев, писал спустя неделю: «Творческое, основанное на передовых хоккейных идеях отношение к работе старшего тренера сборной и ЦСКА заслуживает высокой оценки. Мы видим, что В. Тихонов способствовал изрядному прогрессу в действиях, к примеру, защитника Касатонова, заигравшего в ЦСКА более жестко и решительно, нападающего Макарова, сумевшего преодолеть некоторую неуверенность и проявившего себя в ряде матчей самым острым нападающим команды (Другое дело, что Макаров не всегда находит общую игру с партнерами.)… Пожалуй, только один недостаток в деятельности ЦСКА заметен: тройке Балдерис – Жлуктов – Капустин, которой уделялось столько внимания, с которой связывалось столько надежд, два с лишним сезона, проведенных этими игроками бок о бок, словно ничего не дали».

Два чемпионата мира выиграны, выигран Кубок вызова, а ощущение тревоги не покидает и тренеров – с Тихоновым я виделся достаточно регулярно, и журналистов.

Утверждают, что год складывается так, как проведешь новогоднюю ночь.

Знаменитый кинорежиссер и его жена, столь же знаменитая киноактриса, без четверти двенадцать, когда во многих домах нарядные веселые компании усаживались за стол, чтобы проводить старый год, одевались потеплее, выходили из дома и быстро шли по набережной Москвы‑реки. Они верили, что если под звон курантов, пусть и не слышимых здесь, у реки, они будут стремительно шагать вперед, то и на протяжении всего наступившего года суждено им будет идти вперед – в их творчестве.

Знакомый литератор без трех минут двенадцать поднимается из‑за праздничного стола, проходит в соседнюю комнату и садится поудобнее за письменный стол. Днем он не закончил фразу – сейчас он легко допишет ее. Литератор верит – в течение всего года писаться будет так же легко.