Тексты по истории социологии XIX-XX вв. Хрестоматия

Общественный рост совершается путем подобного же слияния общественных групп различных степеней. Первичная общественная группа - подобно первичной группе физиологических единиц, с которой начинается органическое развитие, -никогда не достигает сколько-нибудь значительного размера путем простого раз­растания. Рассматривая такие крайние примеры, как те, что доставляются нам Огнеземельцами, у которых скудность запасов естественной пищи, доставляемой им их суровым обиталищем, не дозволяет жить в одном месте более чем два дати человекам или около того; или Андаманезцами, принужденными ограничиваться узкою береговою полосою, запертою сзади непроницаемою лесною чащею, где сорок человек есть наибольшее число, могущее найти себе достаточно добычи, не удаляясь слишком далеко от своих временных жилищ; или Бушменами, блуждаю­щими по голым пустыням, где могут существовать только самые маленькие орды, и где даже отдельная семья "бывает вынуждена иной раз разойтись в разные сторо­ны, ибо одно и то же место не может доставить ее членам такого количества пищи, которого хватило бы на пропитание их всех", мы видим, что во всех этих случаях группа наталкивается при своем разрастании на некоторые неизбежные пределы, перейдя которые, она бывает вынуждена отделить и отослать от себя образовав­шийся избыток, который складывается в новую маленькую группу, подобную первоначальной. Даже в довольно плодоносных обиталищах общественные группы по истечении некоторого времени бывают вынуждены к подобному же распаде­нию на части. Увеличиваясь в своей численности, первобытное племя распространяется все шире и шире и, под конец, развивается так широко, что различные его части теряют взаимную связь и распадаются на независимые группы, которые, с превращением их постоянно расходящихся диалектов в Различные языки, превращаются сами в различные племена. Часто за этим не следует ничего другого, кроме повторения того же процесса. Взаимные столкновения племен, уменьшение и умирание одних, разрастание и самопроизвольное разделение других продолжают тянуться из века в век бесконечною чередою. Образование более крупного общества происходит только путем комбинаций этих более мелких обществ; причем разделения, вызванные Прежними распадениями, не стираются вследствие этого процесса. Процесс этот может быть наблюдаем еще и теперь на различных своих ступенях у многих нецивилизованных рас, где он проходит так, как он происходил когда-то у предков прежних и нынешних цивилизованных рас. Вместо абсолютной независи­мости мелких орд, наблюдаемых нами у самых низших рас, мы находим у дикарей продвинувшихся уже несколько по пути развития, присутствие некоторой, хотя и слабой, связи между их несколько более крупными ордами. В Северной Америке каждое из трех больших племен Команчей состоит из многих банд, связанных между собою с помощью лишь тех слабых уз, которые вытекают из личного характера Великого Вождя. Племя Дакотов состоит, по словам Бертона, из семи главных банд, распадающихся каждая на несколько меньших, общее число которых, по свидетельству Кэтлина, простирается до сорока двух; подобным же образом пять Ирокезских народцев распадаются каждый на восемь племен. При благоприятных условиях из этих слабо связанных между собою первоначальных групп возникают союзы более тесного свойства; но такие союзы лишь очень редко получают постоянный характер. Самая обыкновенная форма этого процесса изоб­ражена Масоном в его описании Каренов: "Каждая деревня с ее бедными владени­ями есть независимое государство, и каждый вождь есть самостоятельный госу­дарь; но от времени до времени появляется между ними маленький Наполеон, который подчиняет себе королевство и основывает империю. Однако такие династии не переживают своего основателя". Подобное же мы видим и в Африке. Лингвистон говорит: "Прежде все Маганджийцы состояли под управлением своего великого вождя Унди... но по смерти Унди королевство его распалось на куски... Такое распадение составляет с незапамятных времен неизбежную судьбу всякой африканской империи". Только случайно возникают сложные общественные агрегаты, выдерживающие такую связь в продолжение значительного периода времени, как например, королевство Дагомейское или королевство Ашантиев, ко­торые представляют собрание мелких государств, обязанных чем-то вроде фео­дального подчинения одному общему государю. В истории Мадагаскара и разных Полинезейских островов мы также видим беспрестанно такие сложные обществен­ные группы временного характера, причем в некоторых случаях из них слагаются под конец постоянные группы. Вымершие цивилизованные расы в древнейшие времена своей истории прошли через такие же ступени. По словам Масперо, Египет "в самом начале был населен большим числом племен, которые потом стали слагаться одновременно в различных его пунктах в маленькие независимые государства, имевшие каждое свое собственное законодательство и свой собствен­ный культ". Первыми сложными общественными группами, возникшими между Греками, были те маленькие группы, которые явились вследствие покорения более слабых городов их более сильными соседями. А в Северной Европе во время ее языческого периода образчиками этой второй ступени агрегации были многочис­ленные Германские племена с их кантональными подразделениями внутри каждого отдельного племени. Когда такие сложные общества достаточно сплотятся, повторение того же самого процесса, но в еще более широких размерах, приводит к образованию обществ двойной сложности, которые обыкновенно обнаруживают лишь весьма слабую внутреннюю связь, но в некоторых случаях становятся вполне связанными и прочными агрегатами. Масперо говорит, что те мелкие государства, из которых состоял в древности Египет и которые произошли путем интеграции населявших его племен, слились впоследствии в два больших княжества - Верхний Египет и Нижний Египет, - а эти последние слились, в свою очередь, в одно большое государство, причем прежние мелкие государства стали его провинциями хвастливые летописи Месопотамских царей также повествуют о подобном соединении воедино прежних независимых союзов. Также и в Греции та интег­рация, которая была вначале лишь местною, начала впоследствии стягивать все режние маленькие общества в две большие конфедерации. То же самое проис-одило и в Европе, как до, так и после христианской эры. Во времена Римской стории многие племена сливались в федерации ввиду оборонительных целей; с течением времени эти федерации приобрели значительную прочность, а еще позже ошли сами в состав еще более обширных агрегатов. После того за периодом неопределенных и изменчивых комбинаций наступило, в позднейшие времена, слияние мелких феодальных областей в провинции, а этих последних - в королев­ства, как это мы можем видеть, например, из истории Франции.