Если мы допустим далее, что политическая экономия в том виде, как ее обыкновенно определяют и преподают, есть специальная социальная наука, которая логически представляется дифференциацией из социологии, то нам могут возразить, что мы имеем теперь перед собой чистую или отвлеченную политическую экономию, которая состоит из теории субъективной пользы, субъективной стоимости и субъективной ценности и не только не составляет отрасль социологии, а логически предшествует всяким отраслям ее. С другой стороны, может быть сделано подобное же возражение, что отвлеченная этика, рассматриваемая как наука об идеальном праве, представляет анализ социальных побуждений и, следовательно, предшествует социологии. Эти возражения не только правдоподобны, но они, по-видимому, подкрепляются признанной нами необходимостью субъективных истолкований в социальной науке вообще. Если выборы не подчинены капризам, то не руководят ли ими соображения о пользе и праве? А субъективная польза и идеи о праве не предшествуют ли логически в своем поступательном развитии обществу? Даже до существования какого-нибудь общества разве индивидуум, живущий в постоянном общении с природой, не наслаждается субъективной пользой всякий раз, когда он принимает пищу или греется на солнце? Не может ли он иметь и тогда понятия о праве и несправедливости? Если да, то не предшествуют ли социологии теории о пользе и праве? Не входя здесь в обсуждение по поводу какой-либо теории выборов, мы можем сразу признать, что первые проявления сознания пользы - явления психические, предшествующие обществу, но в то же время приходится утверждать, что всякое дальнейшее развитие понятия пользы предполагает социальные отношения. В современной теории субъективной пользы, как она сформулирована Бента-мом, Госсеном, Джевонсом и позднейшими политэкономами, проводится разграничение между первоначальной пользой и конечной. Под первоначальной пользой п°Дразумевается то удовлетворение, которое доставляется потреблением первой необходимой порции какого-либо полезного вещества, например, удовольствие, Испытываемое жаждущим человеком, когда он выпивает один стакан воды. Под конечной пользой подразумевается удовольствие, получаемое от окончания еды Или питья, например, от последнего полустакана предложенной воды или от последнего куска пищи. Это разграничение признавалось до сих пор чисто аналитическим и отвлеченным, имеющим значение только для теории политической экономии. На самом деле это разграничение вполне конкретно и исторически верно, Что составляет громадное значение для социологии. — 221 —
|