|
Говоря о влиянии социальной среды на индивидов, принадлежащих к нему, мы должны упомянуть так же и о том, что характер социальной группы образуется при помощи этого постоянного ассимилирующего воздействия целого на его составные части. Представители одной нации отличаются от представителей другой отнюдь не физиономией, цветом, пропорциональностью частей тела и т.д., ко всему этому наш глаз без научно изощренной наблюдательности и без научных аппаратов совсем не чувствителен и не восприимчив. При взгляде на представителей разных национальностей нас поражает всегда только тот тип, то невыразимое, неопределенное нечто, которое является результатом социального влияния, т.е. влияния социальной среды. В высшей степени важно усвоить себе все значение этого факта, так как он указывает нам, что характер социальной группы является гораздо менее результатом ее физических, чем духовных качеств. Одним словом, физиогномический характер, тип народа или социальной группы ни в коем случае не является антропологическим, но исключительно социальным фактом. В этом, с одной стороны, объяснение того факта, что чуждая личность, попавшая в такую группу, воспринимает ее тип, а с другой — доказательство того, что такое превращение личности под влиянием группы должно быть рассматриваемо только как социальное и социологическое явление, дело здесь не в чем ином, как только в социальном и социологическом факте. Будь этот тип фактом антропологическим - такое превращение личности, такое зссимилирование ее со средой было бы невозможно и немыслимо. После того, как мы констатировали, таким образом, факт влияния социальной среды на индивида, нам остается еще больше исследовать сущность этого социального явления, этого социального фактора воздействия. Перед нами возникает следующий вопрос: в чем, если не в антропологических моментах, состоит тот социальный тип который отличает одну группу от другой и благодаря которому неизбежно ассимилируется личность, попавшая под ее влияние? Сказанное нами выше уже доказывает, что мы не считаем возможным какой-либо точный ответ, все, что мы можем сказать, заключается в следующем. Между всякой мыслью, всяким стремлением и соответствующим действием человека лежит его физическая природа (die Phisis). To, что сильные мысли и стремления выражаются в этой природе, во внешности человека, это мы знаем по таким сильным проявлениям, как гнев и радость, боль и отчаяние, так как мы ясно видим их ежедневно и ежечасно и так как здесь следствие наступает непосредственно вслед за причиной. Но естественное действие, истинное и физически существующее, поскольку мы в состоянии его наблюдать, конечно, точно так же истинно и фактически существует в тех случаях, когда наш глаз не способен его подметить. Если внутренний мотив, идея, стремление оказывают влияние на нашу внешность, на наше тело, движение и выражение лица, то они оказывают такое же влияние и в тех тончайших, незаметных случаях, когда благодаря несовершенству наших чувств мы не в состоянии его уловить. Мы начинаем подмечать результаты этих влияний только с того времени, когда благодаря многократным их повторениям они выступают уже перед нами в готовом типе. — 100 —
|