Почему люди задают вопросы?

В свою очередь, определяя необходимость наличия знания для по­строения вопроса, Ф. Бэкон сделал другое важное заключение: «Поэ­тому, чем более обширной и точной будет наша антиципация (прибли­зительно — знание — Л. А.), тем более прямым и кратким путем пой­дет исследование. И те же самые места (доказательства), которые за­ставляют нас рыться в тайниках нашего интеллекта и извлекать со­бранные там знания, помогают нам и в приобретении знаний, находя­щихся вне нас; так что, если мы встретим какого-то знающего и опыт­ного человека, то сможем разумно и толково спросить его о том, что ему известно; и точно так же мы сумеем с пользой для дела выбрать и прочитать тех авторов, те книги или часть книг, которые могут нам дать сведения по интересующим нас вопросам»[12].

Только при хорошем предварительном знании можно правильно поставить вопрос, спросить какого-либо человека или выбрать из книг интересующую нас информацию, т. е. получить в конечном итоге от­вет на наш вопрос. В данном случае речь идет не об абстрактном зна­нии, не о знании вообще и не о полном исчерпывающем знании пред­мета. В нашей интерпретации приведенного выше высказывания Ф.Бэкона вполне правомерно представить его таким образом, что вопрос может быть сформулирован лишь на базе обоснованного и концепту­ально представленного знания. Речь должна идти о таком знании, ко­торое позволяет поставить специальный, строго определенного содер­жания вопрос, т. е. «сможем разумно и толково спросить». В отмечен­ном положении философа выражена мысль о связи содержания вопро­са с предыдущим знанием.

Конечно, научный анализ и интерпретация высказываний вели­ких мыслителей, тем более, когда они изложены в весьма краткой фор­ме, представляет собой дело исключительной сложности, поскольку всегда остается опасность неправильной передачи мысли, выраженной в цитате, можно приписать ей свое субъективное видение, понимание, или, наоборот, упустить либо оставить в тени какое-то важное ее по­ложение. Однако другого пути нет, и это обнаруживаешь особенно тог­да, когда отсутствует развернутое изложение интересующего нас по­ложения о понимании сущности вопроса. Но даже такая ограниченная интерпретация, как нам кажется, позволяет выразить основные идеи философов и определить общее направление в изучении предмета на­шего исследования.

В проблематике исследования вопроса важное значение имеет его логическая структура, особенности его построения по определенным правилам. Мы уже отмечали, что у древних мыслителей, например, у Аристотеля, имеется ряд высказываний о правилах, применение кото­рых позволяет избежать ошибок при построении вопросов. Так, в ча­стности, он выделял ошибку сдвоенности вопросов, когда в одном воп­росе по существу заключается два. Древнегреческие философы говори­ли и о так называемых провокационных вопросах, как неправильно поставленных, например: «Продолжаешь ли ты бить своего отца?» или «Перестал ли ты носить рога?» и др. При любом утвердительном или отрицательном ответе на такой вопрос получается, что тот, к кому он был обращен, бил своего отца или носил рога.