Альфред Фуллье

Психология французского народа

Оглавление

Предисловие.

Введение. Факторы национального характера.

I. Коллективный детерминизм и идеи-силы в национальном сознании.

II. Различные проявления национального характера.

III. Физические основы национального характера. Органическое строение и темперамент.

IV. Расы.

V. Естественный и общественный подборы.

VI. Среда и климат.

VII. Социальные факторы.

VIII. Предвидения в области психологии народов.

Книга первая. Европейские расы и их участие в образовании французского характера.

Глава первая. Европейские расы.

Глава вторая. Этническое происхождение французов.

Глава третья. Этнография и психология народов.

Книга вторая. Характер галлов.

Глава первая. Характер и учреждения галлов.

Глава вторая. В каком смысле галлия может быть названа неолатинской?

Глава третья. Влияние франков на характер галлов. влияние климата.

Книга третья. Французский характер.

Глава первая. Психология французского ума.

Глава вторая. Французский язык и французский характер.

Глава третья. Французский характер в связи с религией, философией и политикой.

Глава четвертая. Французский характер и французская литература.

Глава пятая. Французский ум и искусства — архитектура — музыка.

Глава шестая. Мнение иностранцев о французском уме.

Книга четвертая. Вырождение или кризис.

Глава первая. Влияние существующей формы цивилизации, войн и переселений в города.

Глава вторая. Низкий процент рождаемости в связи с физиологией и психологией французского народа.

Глава третья. Алкоголизм во франции.

Глава четвертая. Предполагаемое психологическое вырождение заключение.

По изданию:

А. Фуллье. "Психология французского народа", издательство Ф. Павленкова, СПб., 1899 г.

Предисловие.

В настоящей книге мы намерены представить очерк не только психологии, но также и физиологии французского народа. В самом деле, национальный характер тесно связан с темпераментом, в свою очередь обусловленным наследственной организацией и этническими особенностями не менее чем географической средой.

Но в этом случае необходимо избегать крайностей. Под влиянием политических предубеждений, сначала в Германии, а потом и во Франции, вопрос о национальностях смешивается с вопросом о расах. Отсюда получается своего рода исторический фатализм, отождествляющий развитие данного народа с развитием зоологического вида и заменяющий социологию антропологией. Писатели, превращающие таким образом войны между обществами в расовые войны, думают найти в этом научное оправдание права сильного в среде зоологического вида Ноmо. Некоторые антропологи, как бы находя недостаточной "борьбу за существование" между человеком и животными, между различными человеческими расами, между белыми и черными или желтыми, изобрели еще борьбу за существование между белокурыми и смуглыми народами, между длинноголовыми и широкоголовыми, между истинными "арийцами" (скандинавами или германцами) и "кельто-славянами". Это — новая форма пангерманизма. Даже цвет волос становится знаменем и объединяющим символом: горе смуглолицым! Войны, происходившие до сих пор, оказываются простой забавой по сравнению с грандиозной борьбой, подготовляющейся для будущих веков: "люди будут истреблять друг друга миллионами, — говорит один антрополог, — из-за одной или двух сотых разницы в черепном показателе". Это будет своего рода библейский шибболет, по которому станут распознавать национальности. Некоторые социологи, как например, Гумплович и Густав Лебон, также воспевают гимны войне. Таким образом даже во Францию проникает немецкая теория, стремящаяся, во имя расового превосходства, превратить политическое или экономическое соперничество в кровавую ненависть и тем придать войне еще более преступный характер. В самом деле, война уже не является, как прежде, поединком между профессиональными солдатами, руководимыми профессиональными политиками, — поединком, вызванным более или менее отвлеченными, отдаленными и безличными мотивами: это — восстание одного народа на другой во имя воображаемой органической и наследственной неприязни. В области политики эти теории отражаются то трагическим, то комическим образом, так как для политиков все аргументы хороши. Лет пятнадцать тому назад албанские делегаты были посланы представить европейским кабинетам протест против уступки Эпира греческому правительству. В их меморандуме, составленном под внушением Италии, которая считает Албанию в числе своих невозвращенных провинций, можно было прочесть следующие строки: "Чтобы понять, что греки и албанцы не могут жить под одним и тем же правительством, достаточно исследовать совершенно различное строение их черепов: греки — брахицефалы, между тем как албанцы — долихоцефалы и почти лишены затылочной выпуклости". В этой, так сказать, "ученой" политике были упущены из вида лишь два пункта: во первых, что сами итальянцы, в общем нация брахицефалов, а во вторых, что и албанцы, не в обиду им будь сказано, также брахицефалы! Но для политика две ошибки равняются одной истине.