|
Именно на этом возрастном рубеже происходит определенная консолидация самохарактеристик и усвоенных образцов социального поведения. Расширение социоролевого репертуара, заимствование моделей социального поведения, присущих более старшему возрасту, достижение равновесия между зависимостью и независимостью, развитие персональной системы ценностных ориентации и многие другие социально-психологические «приобретения» подростка впервые становятся для него предметом рефлексии, результатом которой и становится, по выражению Э. Эриксона, «обретение идентичности». Остановимся кратко на некоторых частных концепциях формирования и развития идентичности в подростковом возрасте, обратившись в качестве исходной точки отсчета к взглядам Эриксона. Мы уже останавливались на данной концепции в связи с анализом возможных направлений в исследованиях социализации. Напомним, что процесс социального развития личности мыслился Эриксоном в неразрывной связи с процессами социального взаимодействия и определялся как последовательность психосоциальных кризисов. Центральной тенденцией в переживании всех критических периодов развития для человека становится стремление к собственной идентичности, особенно ярко выступающее в момент отрочества: «Идентичность, которая в конце детства становится важнейшим противовесом потенциально вредному господству детского «Сверх-Я», позволяет индивиду освободиться от чрезмерного самоосуждения и диффузной ненависти к инородному. Эта свобода — одна из предпосылок, позволяющая «Я» интегрировать зрелую сексуальность, новые физические силы и задачи взрослого человека» (Ремшмидт, 1994. — С. 214). Центральный конфликт подросткового — юношеского этапа в формировании идентичности составляет, по мысли Эриксона, конфликт между становлением индивидуальности и диффузией (размыванием) идентичности. Задача рефлексии себя и своего места в социальном мире, попытки первых ответов на вопросы: «Кто я? Зачем я живу? Какой я? К чему способен, а к чему — нет?» могут быть разрешены в сторону, так сказать, позитивного полюса — привести к структурно-динамически оформленной Я-концепции, а может — и в сторону отрицательного: к неуверенности в понимании собственного «Я», к неспособности сформулировать свои цели, ценности и идеалы, к трудностям социального (полоролевого, этнического, профессионального и пр.) самоопределения, то есть к диффузной идентичности. Эриксон отмечает и более частные проявления трудностей подросткового этапа социализации, связанные с диффузией идентичности. Это, во-первых, диффузия времени, имеющая двойственное проявление: как ощущение цейтнота («не успеваю жить») и как ощущение потери четкой возрастной локализации (одновременное чувство себя и ребенком, и стариком). Во-вторых, застой в работе — диффузная идентичность подросткового возраста может сопровождаться либо нарушениями работоспособности (неспособность сосредоточиться, апатия), либо чрезмерной поглощенностью социально бесполезной деятельностью в ущерб учебе. В-третьих, Эриксон выделяет отрицательную идентичность, в целом отражающую возрастной негативизм подростка ко всем предлагаемым ему обществом системам ролей, образцов поведения, ценностей и т.п. Отрицательная идентичность есть ориентация при построении Я-концепции на те модели и образцы, которые классифицируются взрослыми как нежелательные или опасные. — 34 —
|