|
— А это что за кубок? — спросила Инфанта. Перламутровая чаша, инкрустированная сердоликами и бирюзой и оправленная в кованый серебристый каркас, имела свою повесть. Когда-то она принадлежала удачливому королю, не знавшему поражений. На ней была сделана странная надпись: «Слава тебе, воитель! Свое поражение ты сможешь обратить в самую великую победу!» Верно, потому король ничего не боялся и каждое сражение отмечал, держа в руках драгоценную чашу. Но пришел срок. Огромная армия короля намеревалась напасть на оставшиеся неподвластными страны, чтобы присоединить их к своей обширной империи. У границы соседского государства их встретило немногочисленное войско противника. Не желая тратить силы, король предложил единоборство предводителю. Поединок окончился неожиданно. Король был выбит из седла и тяжело ранен. Войско его ждало лишь знака, чтобы отомстить и раздавить неприятеля… Но король медлил. Наконец он наполнил свой кубок вином и осушил его. «Я возглашаю мир. Распустите войско». «Тишина залива совершенней разъяренного океана» — были его последние слова, и именно они принесли ему славу в памяти потомков. — Теперь расскажи о веере! — требовала Инфанта. Гарды из резной слоновой кости держали расписное шелковое полотно. Тончайший рисунок передавал тишину вечернего часа, нависшего над засыпающей рекой. Среди камыша выступала лодка с тремя свечами, горящими на носу. Девушка с длинными рыжими волосами сидела на корме. Прелестная головка была откинута назад, а глаза не скрывали печали. С другой стороны веера из лесной чащи выступала фигура конного рыцаря с белыми цветами в руках. Он улыбался, словно предчувствуя неожиданность встречи. — Что это значит? — спросила маленькая принцесса. — Это история времен короля Артура. Юная леди полюбила рыцаря Ланселота, но он не мог ответить ей, так как был предан королеве Джиневре. Тогда она умерла, но завещала положить ее в лодку и спустить вниз по реке к Камелоту, где был замок Артура и где служил Ланселот. В руках у нее было ее последнее письмо к рыцарю. «Вы не должны винить себя в моей смерти, мой добрый Ланселот, — писала она. — Простите меня, но я не смогла жить без вас, и в этом мое оправдание. Похороните мое тело поблизости от тех путей, где ступают ваши ноги, и помолитесь о моей душе, которая будет всегда рядом с вами». Вот здесь изображена сцена перед смертью леди. Глаза Инфанты наполнились слезами. — А почему там едет рыцарь? — Это я подрисовал его, чтобы изменить грустный конец истории, — сказал Эн-Нольд. — Сейчас она увидит его и все обернется счастьем. — 20 —
|