|
Заяц. А я так понял, что мою сказку Вы уже рассказали. «Однажды Заяц пришел к слону…» и так далее, отличный пример трикстеровской сказки. Ворон. Вот это как раз отличный пример трикстеровского поворота, такое легкое плутовство. Нет, Заяц, это чужая сказка. А нам нужна твоя, даже если она и не будет прекрасным примером какой-то теории. Заяц. Ну, моя сказка примерно такая, хотя как-то я ее не продумал и не закончил. Жил да был Малиновый Пирог. Такой сладкий и пахучий. И вот отправился он как-то в путь, шел да шел, и пришел к молочной реке с кисельными берегами. Вот он разделся и стал эту речку переплывать, да вдруг видит – на другом берегу сидят Три Толстяка и щелкают зубами. Он испугался, что его могут съесть, нырнул, проплыл вниз по реке, выплыл в другом месте, а когда выбрался на берег, то решил в кого-то другого превратиться. И стал он ковер-самолет. Койот. А мы ничего не будем инсценировать? Я бы отлично сыграл ту роль, где щелкают зубами. Суслик. Просто сцена из «Чапаева» – где он плывет через речку, а щелкают зубами белогвардейцы. Так: тра-та-та-та!!! Ворон. Инсценировать будем, но не сейчас. Тут ведь вроде всё так просто. Такой вкусный-вкусный-превкусный герой… Ну, товарищ Заяц, что может означать такая повышенная вкусность героя? Заяц. Не знаю. Он вкусный и потому жизнь его полна опасностей. Ворон. Скажем так: он вкусный и потому желанный. Заяц. «Желанный» звучит как-то еще хуже. «Вкусный» – это в худшем случае поймают и съедят. Ворон. Ну-ну, договаривай. А если «желанный»? Суслик. Поймают и трахнут. Белочка. Не понимаю, почему это хуже. Знаете анекдот? Идет Красная Шапочка по лесу, встречает волка. Волк спрашивает: «А ты не боишься одна по лесу гулять?» А она отвечает: «А чего мне бояться? Денег у меня нет, а ебаться я люблю!» Крокодил. Ну да, он еще разделся перед тем, как туда поплыть! Хотя нельзя сказать, что это самое обычное дело для пирога. Ворон. Вау, какая буря интереса! Смотри, Заяц, похоже, твоя сказка вправду вкусная. Всякий туда норовит залезть! Заяц. Так и я о том же. Ворон. Ну, попробуй перевести этот сюжет на более обычный язык. О чем сказка? Белочка. О том, что могут трахнуть! Суслик. И даже скорее всего так и будет. Ворон. Так, давайте успокоимся и дадим Зайцу самому понять свою сказку. Заяц. А че там понимать? Примитивная сказка: шел-пошел, превратился… Ворон. Ой, нет! И даже если структура и правда примитивная, что-то же влечет к этой сказке волну всеобщего интереса. Смотри, Заяц, мы сейчас как будто разыгрываем эту сказку, только не прямой инсценировкой, а как бы сценой с тем же сюжетом. Вот твоя сказочка – это что-то такое очень вкусное, что всем интересно – похоже, кроме тебя. Что логично – пирог ведь сам себя не может съесть. — 20 —
|