экспериментирования, включая изобретение вновь многих приемов, давно практикующихся в шаманской практике, таких как визуализацию, измененное состояние сознания, аспекты психоанализа, гипнотерапии, размышления, позитивного отношения, уменьшения стресса, умственного и эмоционального выражения личного желания здоровья и выздоровления. В известном смысле шаманизм был вновь изобретен на западе как раз потому, что он был необходим. С растущим пониманием недостаточности чисто технологического лечения болезни связана неудовлетворенность безличием современной медицины. В первобытном лице шамана, который часто являлся членом той же самой обширной семьи, что и пациент, мы видим человека, который эмоционально заинтересован в преуспевании пациента. Это совершенно не типично для пятнадцатиминутного посещения доктора в современном обществе. Шаман может проработать всю ночь или несколько ночей ради выздоровления одного единственного пациента, вовлекая себя и пациента в двусторонний союз, переплетающий подсознание обоих в героическое товарищество против болезни и смерти. Но этот союз есть нечто большее потому, что это союз со скрытыми силами Природы, невидимый при дневном свете, когда материальные подробности каждодневной жизни смущают сознание. Напротив, эта пара, шаман и пациент, пускаются в ясность темноты, где без помех со стороны внешних и поверхностных стимулов, шаман видит скрытые силы, связанные с глубинами подсознательного и запрягает их или борется с ними ради благополучия и выживания своего пациента. Некоторые шаманы, конечно, не являются членами семьи пациента и, действительно, в некоторых обществах принимают плату за свою работу. Но нередко, что шаман возвращает плату, если пациент умирает. Достижения западной научной и технологической медицины, конечно, чудесны сами по себе. Но я надеюсь, что окончательно шаманские знания и методы будут уважаемы людьми Запада, ровно столько, сколько шаманы уважают западную — 142 —
|