Счастливая проститутка

Когда ФБР пригласили для расследования случая, агенты сразу же сообразили, что только один человек способен провернуть требующее такого сложного электронного оборудования дело. Они пригласили Абе и пригрозили вспомнить все его грехи, если он совершит подобное еще раз, и, полагаю, напугали его здорово.

Абе хорошо известен, если не сказать больше, ФБР и различным комиссиям по уголовным делам, действующим в Нью‑Йорке, которым он продавал информацию. Вскоре после нашей встречи он предложил мне давать взятки, чтобы спокойно заниматься бизнесом. Честно говоря, в обычных условиях мне было трудно работать больше четырех или пяти месяцев без хотя бы одного налета полиции, и он заявил, что взятки нормализуют ситуацию.

Абе признался мне, что работает на две комиссии, расследующие случаи коррупции. Он также обещал, что вся оказанная мной помощь их работе будет большим одолжением, и я, в свою очередь, могу рассчитывать на их содействие.

Абе действительно познакомил меня с сенатором Джоном X. Хаджесом и его официальным юристом Эдвардом Маслоглипом. Сенатор Хаджес возглавлял комитет в Элбани, полное длинное название которого – нью‑йоркский государственный объединенный законодательный комитет по преступности, ее причинам, контролю и воздействию на общество, и он, и его юрист предложили мне помощь в получении гражданства США в обмен на мое будущее сотрудничество. Меня всегда волновал вопрос моей возможной депортации – по определенным причинам я боялась этого, – и я поверила, что Абе действительно может поговорить с сенатором Хаджесом о содействии в решении этого вопроса.

Однако я никогда не доверяла толстому коротышке. Если он пытался представить себя таким хорошим другом дома, тогда к чему брать эти дружеские гонорары в 200 и 300 долларов? Где проявление альтруистической дружбы?

В один из дней перед ланчем я пошла на встречу со знакомым, с которым договорилась увидеться в офисе адвоката. Я знала этого юриста, Эда Джармена, несколько лет. Джармен меня никогда особенно не интересовал – он был слишком скользкий и имел дело с таким количеством омерзительных типов, что я считала его определенно специализирующимся по «темным» делишкам. Я поболтала с Джарменом несколько минут, пока мой знакомый не забрал меня на ланч, и случилось так, что в беседе упомянула о своей больной проблеме – нескольких арестах за прошлые месяцы. Джармен пообещал познакомить меня в тот же день с кем‑то, кто может быть полезен.

Действительно, ближе к вечеру швейцар объявил мне о визитере, представившемся как друг мистера Джармена. Открыв дверь, я обнаружила высокою, худого, черноволосого мужчину, на первый взгляд сорока с небольшим лет. Улыбаясь, он представился, и, так как был одновременно хорошо одет и обладал приятными манерами, я разрешила ему войти. Ник, так он назвал себя позже, рассказал, что он детектив, который решил помочь мне, раз я являюсь другом Эда Джармена. Он показал мне свой значок и удостоверение детектива со служебным номером внизу.