История целибата

Для отчаявшихся, безрассудных или обесчещенных женщин зов улицы был непреодолимо притягательным. Откликаясь на него, женщина получала небольшой дополнительный доход к зарплате, выплачиваемой ей на основной дневной работе. Генри Мэйхью, журналист, занимавшийся независимыми расследованиями, и автор, чьи разоблачительные статьи о бурлившем, страдавшем рабочем классе Лондона в середине XIX в. продолжают поражать читателя, когда, например, выясняется, что белошвейка, сшивавшая молескиновые штаны, могла заработать за неделю пять шиллингов и шесть пенсов, работая по шестнадцать часов в день, а когда работы было мало, ей оставалось либо голодать, либо «пойти по дурной дорожке» и торговать своим телом[731].

Поскольку очень многие женщины стремились удержаться на плаву шитьем, кружевными работами и другими ремеслами, время от времени прибегая к проституции, конкуренция была жестокая. В результате доходы оставались низкими, аресты и заключения в тюрьму частыми, а их нездоровые тела были восприимчивы к венерическим заболеваниям. Некоторым удавалось поддерживать себя одной проституцией, удачливые и смышленые девицы добивались большего – они с успехом использовали свои любовные навыки для того, чтобы выйти замуж. «Почему бы нам этого не делать? – спрашивала одна самоуверенная уличная проститутка. – Мы красивы, хорошо одеваемся, можем уговорить мужчин и добиться их расположения, обращаясь к их страстям и чувствам»[732].

Но во второй половине XIX в. венерические болезни поразили стаю «винчестерских гусынь» того времени, и проституция, как и двойной стандарт, стала предметом озабоченности реформаторов всех направлений. В предшествующие столетия, несмотря на тревогу, которую бил Мандевиль, уровень смертности от так называемой французской чумы (такое имя дали в Англии сифилису), как полагали, был незначительным. Согласно спискам умерших, в Лондоне в 1813 г. от него погибло одиннадцать человек, в 1817 г. – восемьдесят шесть и соответственно только девятнадцать и четырнадцать в 1818 и 1819 гг. У проституток, их клиентов и случайно зараженных ими людей появлялись отвратительные симптомы, подтачивавшие здоровье, но врачи могли обеспечить большинству пациентов эффективное лечение, восстанавливавшее здоровье. На протяжении столетий венерические болезни рассматривались скорее как тревожная проблема, а не критическая.

В 1864 г., после того как ужаснувшиеся медицинские чиновники доложили о том, что гонореей и сифилисом заражены до 30 процентов военнослужащих в британских гарнизонных городах, включая многие порты, произошла радикальная перемена. Под вопрос была поставлена военная мощь нации. В панических попытках ликвидировать или, по крайней мере, контролировать такие заболевания среди солдат и матросов с 1864 по 1869 г. парламент принял ряд законов о заразных заболеваниях. Эти законы давали право полиции в тех городах, где были расположены важные военные объекты, арестовывать любых подозрительных проституток и принуждать их проводить влагалищное исследование каждые две недели. Зараженные женщины (но не мужчины) могли быть госпитализированы на срок до девяти месяцев[733].