История целибата

В феврале, марте, апреле 1431 г. Жанна была переведена в Руан, где более ста членов церковного суда инквизиции, включая епископа Бове и помощника папского инквизитора, обвинили ее в ереси и колдовстве. Расследование продолжалось мучительно, но по мере того, как проходили недели, ее следователи все в большей степени сосредоточивались на ее идолопоклонническом почитании ложных богов – трех святых из ее видений, и преобразовании ее собственной личности в мужского идола «обманным путем», поскольку она носила доспехи и штаны.

В конечном итоге Жанна была осуждена за то, что, в отличие от почтенных переодетых святых, старавшихся полностью поменять свои женские личности, чтобы жить как монахи, она и не думала утаивать свой пол. Иногда она нарочито делала его очевидным, как, например, тогда, когда обнажала раненую ногу, чтобы оруженосец мог натереть ее оливковым маслом или свиным салом, либо когда раздевалась перед сном. Никто и никогда не принимал Жанну за мужчину.

До того дня, когда она была приговорена к смертной казни, Жанна, казалось, не могла всерьез относиться к своему переодеванию в мужское платье как к «греху». «Одежда играет очень маленькую роль, одну из самых незначительных» – так звучал один из ее записанных комментариев на эту тему. Она также связывала это с профессией военного и клялась, что «никогда ни за что не станет обещать, что не будет вооружаться и носить мужскую одежду»[590]. Оправданием переодевания мужчиной для Жанны была необходимость руководить войсками, но ее следователи настойчиво указывали на то, что это не объясняет, почему она продолжала носить мужскую одежду при каждом возможном случае: в тюрьме, в церкви, в суде. Столкнувшись с их неумолимой логикой, а также отказом позволить ей совершать Святое причастие, пока она не будет в женском платье, Жанна прибегла к высшему авторитету в области своей одежды: «Господу нравится, чтобы я была так одета, – сказала она. – Я делаю это по указанию и распоряжению Господа нашего… Когда сделаю то, что была послана сделать Господом, я переоденусь в женские одежды»[591].

Почему перед лицом такой грозной и очевидной опасности Жанна была настолько упорна в этом решении? В тюрьме, закованная и охранявшаяся одними мужчинами, она постоянно подвергалась угрозе изнасилования. И тем не менее она никогда не говорила о том, что носила мужскую одежду для собственной защиты. Вместо этого она защищала свой выбор как повиновение божественным указаниям и как средство ее самоопределения. В окружавшей ее атмосфере средневековья данный ею обет целомудрия вкупе с тем, что она носила мужскую одежду, скорее определял, чем скрывал ее половую принадлежность.