История целибата

Иными словами, внимательное изучение декретов и указов Западной церкви могло создать обманчивое впечатление о широком распространении целибата среди духовенства. С другой стороны, это также могло вызвать некоторые подозрения в том, что не все шло гладко. Взять, к примеру, следующий перечень наказаний: священники, совершившие плотский грех, должны были быть заключены под стражу и оставаться под замком на хлебе и воде; рукоположенный священник должен был бичевать себя до крови, переносить другие страдания на усмотрение епископа и два года провести в темнице; монахам и иеромонахам полагалось более снисходительное наказание – три удара кнутом и последующие различные кары в течение года заточения в темнице. Жен и детей грешников ждала гораздо более тяжелая судьба – их должны были продать в рабство.

Сурово и страшно, но применялись такие наказания только в случае совершения серьезных нарушений. А как могло быть иначе в Церкви, где в VIII в. высокопоставленный иерарх – в данном случае человек, позже канонизированный под именем святого Бонифация, – униженно просил у Папы разрешения обращаться как с грешниками с дьяконами, которые с детства погрязли в плотском грехе и других непристойных деяниях и, будучи дьяконами, позорили свою святую должность тем, что спали с четырьмя или пятью сожительницами?

Ответом Папы Захария стало компромиссное решение: если священнослужители совершали прелюбодеяния или имели больше одной жены, Бонифацию следовало отстранять их от исполнения обязанностей священнослужителя. Очевидно, что в случае неукоснительного соблюдения правил, в частности касающихся целибата, деятельность Церкви могла бы существенно осложниться.

Естественно, что Бонифация и других высокопоставленных служителей Церкви, соблюдавших целибат, очень огорчало расхождение между желаемым и действительным. В их переписке нашел отражение тот факт, что гораздо больше проблем возникало с теми священниками, которые вели себя вызывающе и недостойно, чем с их более спокойными и покладистыми братьями. В общинах тоже ходило много слухов, и на основе поступков всяких прохиндеев и прохвостов высказывались резкие суждения и подозрения в отношении всех священников.

Другим излюбленным занятием были пересуды и сплетни о всяких позорных деяниях в надежде на то, что власти примут строгие меры против виновных. Эта болтовня с лейтмотивом, составлявшим осуждение, была ненадежным источником информации. Против нее активно выступали многие епископы, справедливо полагая, что она пагубно сказывается как на священниках, стоявших на стороне обвинителей, так и на тех, кого обвиняют, что подтверждает приводимая ниже история.