|
Однажды я, преодолевая свое отвращение, подошла к ней и спросила: — Как вас зовут? — Луиза Рандон. — Я бретонка — из Одиерна… А вы, кажется, тоже бретонка? Удивленная, что с ней заговорили, и подозревая оскорбление или насмешку, она ответила не тотчас… Она засунула палец в нос и молчала. Я повторила свой вопрос: — Из какой части Бретани вы родом? Тогда она посмотрела на меня и, увидев, без сомнения, что в моих глазах не было ни злости, ни насмешки, решилась мне ответить: — Я родом из Сен-Мишель-Грева… возле Ланиона. Больше я не находила, что ей сказать… Ее голос меня отталкивал. Это не был человеческий голос, это было что-то хриплое, разбитое и прерывистое, как икота… Что-то у нее в горле переливалось, когда она говорила. При звуке этого голоса куда-то ушла вся моя жалость… Все-таки я продолжала: — А ваши родители еще живы? — Да… у меня есть отец… мать… два брата… четыре сестры… Я самая старшая… — А чем занимается ваш отец? — Он — кузнец. — Вы бедны? — У моего отца есть три дома… много земли… три молотилки… — Значит, он богат? — Конечно, богат. Он возделывает свои поля, свои дома он сдает в наем, со своими молотилками он разъезжает по деревням и молотит хлеб у крестьян, а в это время мой брат работает в кузнице. — А ваши сестры? — У них красивые головные уборы с кружевами… и богатые, вышитые платья. — А у вас? — У меня ничего нет. Я отступила немножко, чтобы не чувствовать этого зловония, которое шло из ее рта при разговоре. — Почему же вы служите? — продолжала я свои расспросы. — Потому что… — Почему покинули вы родной край? — Потому что… — Вы не были счастливы дома?.. Она отвечала очень быстро, слова перекатывались у нее в горле, как по камушкам: — Мой отец бил меня… моя мать била меня… сестры меня били… все меня били и заставляли исполнять все работы в доме… Я вырастила моих сестер… — За что же били вас? — Я не знаю… просто, чтобы бить… Во всех семьях всегда есть одна, которую всегда бьют… так себе… неизвестно почему… Мои вопросы уже не смущали ее. Она прониклась ко мне доверием… — А вас… разве ваши родители не били? — Конечно, били. — Вот видите… это всегда так… Луиза больше не ковыряла в носу; свои руки с изгрызенными ногтями она положила себе на колени. Вокруг нас шептались… Смех, спор, жалобы мешали другим слушать наш разговор… — Но каким образом попали вы в Париж? — спросила я после некоторого молчания. — 852 —
|