|
— Наше дело, — еще холоднее возразила пожилая дама. Девушка захохотала. — Доктор тоже этот, которого она привозила… теплый парень! Асимметрию лица у меня какую-то нашел… У самого-то у него теперь асимметрия… только не лица, а карманов!.. Да! А каким это чудом от Либесвортишки свидетельство явилось?! — Не все ли вам равно? — А-га! Фальшивое, значит? Подделали? Славно! Ну, не сообразила я тогда… не на десяти бы тысячах мне с вами мириться! Дама с досадой возразила: — Ошиблись. Никакой фальши, и никто ничего не подделывал. Самое настоящее свидетельство. — С неба вам свалилось? — Не с неба, а с вами же приехало из Петербурга. Такие свидетельства Либесворт выдает всем воспитанницам Прасковьи Семеновны, когда они едут на работу в провинцию… заранее, — чтобы предупредить скандал, если они, вроде вас, вздумают буйствовать… понимаете? — Ловко! — поразилась Лусьева. — Так всем? — Всем. — И «Княжне», и Жозе? — Всем. — Ловко… Небось и за это надо платить аспидовы деньги? — Да, дерет… — с невольным унынием призналась дама. Лусьева злобно улыбнулась: — Трещит у Буластихи шкура!.. — А вы не злорадствуйте! Ежели человек в незадачной полосе… — Чтоб ей, дьяволу, вечно такая полоса шла!.. — Что ругаться? Дело прошлое. — Уж очень ненавижу! Дрянь я слабодушная! На чистый паспорт и деньги польстилась. Кабы настоящий характер, самой бы лучше пропасть, да и вас всех в Сибирь упечь! — Уж и в Сибирь! На первый раз — всего только к мировому и сто рублей штрафу. — Неужели? Ах, скажите, пожалуйста!.. — насмешливо передразнила девушка. — Зачем же вы от ста рублей откупаетесь тысячами? — Затем, что язык у вас слишком длинен. Сибирь — не страх, а вы могли привести, да уже и привели было в расстройство все дело. Ну и еще раз напоминаю вам, Марья Ивановна: довольно! Поболтали в свое удовольствие, — и будет. Свое выболтали, на замазку рта получили, обеспечены по гроб жизни, — теперь сидите в загранице смирно, тише воды, ниже травы, чтобы о вас ни слуха ни духа. Не то — вас не только что в Вене или где там еще — на дне морском достанем!.. Сами не заметите, как тихой смертью умрете! — Не коротки ли руки? — Вас, голубушка, и сейчас очень легко можно бы сплавить, и гораздо это дешевле, чем торговаться с вами и за границу вас отправлять. Только-то боязно, что — кто их знает? Может быть, за вами еще следят… Уголовщина теперь, после вашей огласки, — благодарите своего Бога! — нам не с руки… А то — оно очень просто! Вы это понимаете! Не форсите! — 1191 —
|