|
Мое изложение раздела соответствует тексту воспоминаний А.М.Бонч-Бруевича. А.М.Бонч-Бруевич пишет: «В этом первом послевоенном разговоре со мной Сергей Иванович сказал, что он может помочь мне, взяв к себе в докторантуру. Тут же он сказал, что у него давно было желание поставить релятивистский опыт первого порядка относительно величины v/c, в котором в лабораторных условиях экспериментально прямо наблюдать независимость скорости света от скорости движения источника излучения. По мнению Сергея Ивановича, такой релятивистский опыт, если бы он был успешно выполнен, вполне мог бы послужить докторской работой. К словам Сергея Ивановича о докторантуре я отнёсся с большой скрытой радостью. От М.А. Леонтовича я знал, что докторантура едва ли не единственная возможность уйти из закрытого учреждения, так как по закону докторанта нельзя было не отпустить. Докторантура же у Президента Академии наук делала эту возможность практической реальностью. Я ушёл от Сергея Ивановича в эйфории, унося его книжку "Экспериментальные основания теории относительности" [2] . Идя к Сергею Ивановичу, я никак не мог всерьёз рассчитывать, что он, так мало зная меня, заговорит сразу о докторантуре, без предварительной работы, например, в одной из лабораторий ФИАНа. Поэтому моя радость была вполне понятна, но должен сказать, что релятивистский опыт вверг меня в некоторое смущение. Мысленно возвращаясь к разговору с Сергеем Ивановичем, я?понял его мудрость. У меня не было за душой работ, которые делали бы меня известным в какой-либо области физики, и развитие которых могло бы послужить докторской диссертацией. В то же время выполнение достаточно сложной общефизической классической работы могло оправдать такие претензии. Это хорошо, но я опасался, что при этом у научного сообщества могут возникнуть подозрения, что я сомневаюсь в специальной теории относительности. (Здесь и далее курсив и жирным выделено мной. В.С.). Этими опасениями я поделился с Сергеем Ивановичем при моём следующем приходе к нему в ФИАН. Я хорошо запомнил его ответ. Он считает, сказал он, что каждое серьёзное положение, а уж тем более фундаментальное положение в физике, должно быть подтверждено прямым экспериментом. Отсутствие такого эксперимента, а вместо этого опора на следствия, сколько бы их ни было, может порождать у не шибко грамотных людей сомнения. Эти сомнения задерживают развитие науки, с ними приходится бороться и тратить на это силы и время. В этом важность любого надёжного эксперимента, поставленного с целью прямого подтверждения второго постулата. Сергей Иванович неоднократно подтверждал эту свою позицию значимости прямых экспериментов в физике, а я неизменно вспоминал её, когда встречался с работами, в которых вновь высказывались сомнения во втором постулате специальной теории относительности. — 5 —
|