Русские руны

Следующий пример касается надписи, принимаемой за средневековую хазарскую, на стене пещеры в комплексе «Каменная могила» (в 18 км под Мелитополем, на берегу р. Молочной, у Азовского моря). На стенах различных залов, а также на одиночных камнях находятся «руны» (слоговые надписи), которые кто-то хочет собрать воедино (Даниленко, 1986, с. 75, рис. 26). Я читаю надпись ЛОЖИ У КАМОРА РУНА, то есть СЛОЖИ В КАМЕРЫ РУНИЧЕСКИЕ КАМНИ (Чудинов 1998-5, с. 120, рис.6). Под последними понимаются камни, покрытые знаками руницы.

Конечно, перечисленными примерами использования слово РУНЫ применительно к славянским слоговым знакам дело не ограничивается; можно вспомнить, например, рисунок, содержащий надпись МУЖЬСКИ РУЧИЦА РУНОВЫ. Есть и другие надписи, подтверждающие высказанную мною точку зрения.

В результате я пришел в своей статье к такому выводу: «... все знаки, как в древности, так и в средние века назывались у германцев и славян РУНАМИ независимо от того, были ли они алфавитными или слоговыми.

А это означает, что в древности и в средние века использовались магические свойства рун, для чего их и наносили на различные предметы; позже стали особо подчеркивать рунический характер надписей, что мы и видим в названиях рунических сережек или рунического кола. Так что часть представленных здесь предметов является не только памятниками слогового письма, но и примером магических орудий» (Чудинов 1998-5, с. 121). Этот вывод я подтверждаю и сейчас. РУНА — это знак любой системы письма, обладающий магическими свойствами и потому желанный на любых бытовых предметах. Так понимали это слово на Руси в средние века.

Пример из времени палеолита. Еще один пример рисунка с вписанным в него текстом заимствован из книги Е.Г Дэвлет, где она показывает, как совершенствовались техника и качество прориси старинных изображений. Она приводит изображения козла из Кастильо (Испания) и лошади из Труа Фрер (Франция), сделанные исследователем палеолита Анри Эдуардом Проспером Брейли (1877-1961), (Дэвлет 2004, с. 22, рис. 8). Она отмечает: «У Анри был зоркий глаз, точно улавливавший характерные особенности животных и талант художника. Кстати, рисовал Брейль не только животных, из-под его пера вышли забавные шаржи на педагогов. Это сразу приходит на ум исследователям первобытного искусства при взгляде на те схематичные, преимущественно профильные, антропоморфные изображения, почти карикатуры, которые Брейлю довелось скопировать в недрах палеолитических пещер. Природное дарование и научный подход к феномену палеолитического искусства позволили ему стать не просто отличным копиистом древнейших образцов наскальной живописи и графики, но и их исследователем, неустанным разведчиком-первооткрывателем. Первые попытки скопировать образцы пещерного искусства относятся к рубежу Х1Х-ХХ веков» (Дэвлет 2004, с. 21-22). Таким образом, Е.Г. Дэвлет называет ст^ль А. Брейля "карикатурным". Я с этим не согласен; как и любой талантливый человек, А. Брейль мог делать рисунки в любых стилях, в том числе и в карикатурном, однако прориси палеолитических изображений он делал по возможности реалистичнее. Однако он решал свои задачи, и на его рисунках животные 1) узнаваемы (то есть козел отличается от лошади, и его можно опознать именно как козла); 2) имеют ту самую позу, которая присуща оригинальному рисунку (то есть козел стоит, лошадь бежит) и 3) переданы с узнаваемым покрытием кожи (то есть козел показан длинношерстным, а лошадь — короткошерстной). Тем самым, перед нами схематичный рисунок, позволяющий опознать любое изображение в пещере. Карикатурой он совершенно не смотрится (для последней характерны особые пропорции: увеличенная голова и укороченные конечности, чего на рисунке нет), однако я согласен с тем, что для передачи тонких характеристик подлинного рисунка он не годится.