|
Тот, кто следует разуму, – доит быка, Умник будет в убытке наверняка! В наше время доходней валять дурака, Ибо разум сегодня в цене чеснока. «Он был равен Абу Али ибн Сине (Авиценне) в науках философских, но был дурного нрава…» – так говорит о нем в своей «истории мудрецов» Мухаммад Шахразури. Самое раннее изображение Омара Хайяма (из арабской рукописи нач. XVI в.) Да-да, дурного, и с учениками не всегда приветлив и ласков… А вот что о нем сказал историк Джамал альДин аль-Кифти (1172–1231): «Омар аль-Хайям – имам Хорасана, ученейший своего времени, который преподает науку греков и побуждает к познанию Единого (Бога) посредством очищения плотских побуждений ради чистоты души человека и велит обязательно придерживаться идеальных между людьми отношений согласно греческим правилам… Между тем сокровенный смысл его стихов – жалящие змеи для шариата… О, если бы дарована была ему способность избегать неповиновения Господу! Есть у него разлетающиеся с быстротой птиц стихи, которые обнаруживают его тайные помыслы, несмотря на все их иносказания…» А знаменитая легенда о том, как налетевший порыв ветра, последовавший после прочтения самого дерзкого рубаи, опрокинул кувшин с вином, лишив собеседников Хайяма драгоценной влаги, и Мастер, продолжая дерзить, обвинил Господа в пьянстве? Не выдержал Всевышний, заставив почернеть лицо грешника и вызвав новое четверостишие, стыдящее Бога: Кто, живя на земле, не грешил? Отвечай! Ну, а кто не грешил – разве жил? Отвечай! Чем Ты лучше меня, если мне в наказанье Ты ответное зло совершил? Отвечай! Возможно, здесь изображен Омар Хайям и его ученики И все же годы берут свое. Мистический язык поэта, включающий десятки символов, мотивов и образов, которые бродят из строчки в строчку, так и не открывается нам до конца, как и не открывался исследователям уже много столетий назад. Гробница Хайяма в Нишапуре Да, свой путь к познанию Бога, мистический путь, – этот путь мудреца, философа, престарелого поэта-жизнелюба, был непрост. Последние часы жизни проводит он в чтении великого ибн Сины. «Книга об исцелении» – вот его друг, сопровождающий в последний путь. Глава «Единственное и множественное» – труднейший философский спор с самим собой и Богом, которого он пытался познать до конца… И еще одна мифическая дата – 1123 год… Но есть десятки рассказов, называющие и другие сроки жизни и смерти Хайяма, есть место на кладбище Хайре, среди грушевых и абрикосовых деревьев, где, возможно, в 1132 году Бог Святой уготовил место великому поэту и ученому, где стоит прекрасный мавзолей, и жители Нишапура низко кланяются тому, кто так любил жизнь и оставил о себе память сотнями строк, любимых и нами, живущими в веке XXI. — 122 —
|