|
[501] Современная лингвистика говорит об эксклюзивности говорящего при употреблении неопределенно-личных форм – т. е. о его исключенности из состава субъекта действия, предлагая интерпретировать семантику таких форм при помощи понятия «отчуждение» (работы Г. А. Золотовой, Т. В. Булыгиной, Н. К. Онипенко). Все это помогает понять отношение российского общества к тому, что произошло с его публичной речью; ощущение как личной, так и общенациональной вины практически отсутствует. [502] Курсив наш. – М. Ч. [503] «В тюрьме Яков Саввич узнал еще много мер борьбы с безуспешной жизнью» («Нужная родина»). «Один получатель журнала “Красная новь” предложил Фросе выйти за него замуж – в виде опыта: что получится, может быть, счастье будет, а оно полезно. “Как вы на это реагируете?” – спросил подписчик. “Подумаю”, – ответила Фрося» («Фро»). Особая тема – сходство Платонова с Грином. [504] «Серьезным пробелом статьи Померанцева является нечеткость многих важнейших положений, и прежде всего партийности литературы. ‹…› примеры поданы объективистски, не отражают глубокой борьбы между старым и новым в нашей жизни. ‹…› Не следует замалчивать недостатков статьи Померанцева, тем более что неверные положения этой статьи пытаются использовать люди, протаскивающие в литературу безидейность. Но не следует замалчивать и тех острых вопросов, о которых говорит Померанцев, глушить их обсуждение. ‹…›» (С. Бочаров, В. Зайцев, В. Панов – аспиранты МГУ, Ю. Манн – преподаватель, А. Аскольдов – студент МГУ. Замалчивая острые вопросы: Письмо в редакцию // Комсомольская правда, 17 марта 1954 г. С. 3. Курсив наш). [505] «Бюрократа интересуют не отдельные живые люди, а некие подотчетные единицы, которые занимают “жилплощадь” в “жилмассивах” ‹…› Там, где штамп, рутина, бездушное списывание залежавшихся мыслей, устаревших формул, – там непременно канцелярщина в языке, дремучий лес непроходимых фраз» (Морозов А. Заметки о языке // Звезда. 1954. № 11. С. 143). [506] «…Тут и “осветить вопрос”, и “увязать вопрос”, и “обосновать вопрос”, и “поставить вопрос”, и “продвинуть вопрос”, и “продумать вопрос”, и “поднять вопрос” (да еще “на должный уровень” и “на должную высоту”!)… Все понимают, что само по себе слово “вопрос” не такое уж плохое. Больше того: это слово нужное, и оно хорошо служило и служит нашей публицистике и нашей деловой речи. Но когда в обычном разговоре, в беседе, в живом выступлении вместо простого и понятного слова “рассказал” люди слышат “осветил вопрос”, а вместо “предложил обменяться опытом” – “поставил вопрос об обмене опытом”, им становится немножко грустно» (Головин Б. Н. О культуре русской речи. Вологда, 1956. С. 44–45). — 339 —
|