|
«Резко ухудшилось снабжение, не хватает товаров, прежде всего – продовольствия. Значит, надо сконцентрировать все силы в сельском хозяйстве, бросить сюда больше ресурсов, увеличить капиталовложения, – пишет он саркастически, хорошо зная бесперспективность этих действий. – Начиная с XIX партконференции (лето 1988 г. – разгар Перестройки. – М. Ч.), эта мысль звучит все громче. Это просто, убедительно, наглядно. Куда труднее объяснить, что безмерные, неэффективные капиталовложения в производственное строительство на селе, создание железобетонных дворцов для малопродуктивного скота, рытье мелиоративных канав, поставка рекордного количества крашеного металлолома, гордо именуемого сельскохозяйственной техникой, и являются важнейшей причиной всеобщего товарного дефицита (Е. Гайдар. О благих намерениях // Правда, 24–25 июля 1990 г.). Понятно, что все то, что он писал в газете с огромным тиражом, работало на горбачевскую Перестройку, внушая людям сознание необходимости перемен. Гайдар, вспоминает А. Нечаев, принял «самое активное участие в подготовке нескольких программных выступлений Горбачева по экономическим вопросам. …Одно из выступлений Горбачева, почти полностью написанное Гайдаром, оказалось весьма удачным и было хорошо принято депутатами Верховного Совета СССР. В итоге осенью 1990 года Горбачев решил “вознаградить” Гайдара за выполненную на высоком профессиональном уровне работу созданием “под него” Института экономической политики, призванного разрабатывать практические и теоретические вопросы экономических преобразований. Главным опекуном и “учителем” молодежи был выбран академик А. Г. Аганбегян…Меня Гайдар пригласил стать заместителем директора по науке. Согласился я, не раздумывая, потому что интуитивно почувствовал – затевается большое и нужное дело» (А. Нечаев. Россия на переломе, 2010). О. Лацис пишет: «Редколлегия “Правды” осталась откровенно враждебной Гайдару… Оценив обстановку, Гайдар при первой возможности ушел из “Правды”, проработав там едва ли больше года. Он вернулся в науку, теперь уже в качестве директора института…». Между тем для Горбачева 1990–1991 годы стали роковыми. «Политические обозреватели отмечали огромный контраст между блестящими, уверенными действиями Горбачева на международной арене и его крайне непоследовательными метаниями внутри страны в поисках выхода из затянувшегося кризиса. Перспектива быстрого, решительного переходам к рыночным отношениям пугала его…Но чем дольше медлил Горбачев, тем стремительнее ухудшалась обстановка в стране (В. Степанков. ГКЧП: 73 часа, которые изменили мир. М., 2011. Далее: В. Степанков, 2011). — 208 —
|