Егор. Биографический роман

Первого января 1990 года перестала существовать ПНР, возникла Польская Республика – «страна совершенно иная, со свободным рынком, осуществляющая внешнюю политику, ориентированную на Запад (а не на СССР, как в течение почти полувека. – М. Ч .). В 1990 году на всеобщих президентских выборах победу одержал лидер “Солидарности” Лех Валенса. Через два года территорию Польши покинули последние советские солдаты» («История “Солидарности” 1980–1989», 2010).

То есть – Польша, подвергшаяся еще в 1939 году почти одновременному нападению с Запада (Гитлер) и с Востока (Сталин), а после победы над Гитлером полностью подчиненная Сталиным, стала наконец независимой.

А в Советском Союзе, где внутри страны очень заметно обозначился поворот к свободе, в январе 1991 года стремление литовцев к независимости стали подавлять танками.

Это сильно повредило мнению о Горбачеве, хотя, похоже, он и не отдавал об этом приказа.

4. Горбачев и Гайдар. Канун роковых событий

Андрей Нечаев в своей очень внятной, свободным, легким слогом написанной книге «Россия на переломе. Откровенные записки первого министра экономики» (М., 2010), посвященной «Памяти моего друга Егора Гайдара», вспоминает: «Мало кто знает, что в судьбе самого Гайдара важную роль сыграл Михаил Сергеевич Горбачев».

В 1990 году Гайдар поднялся еще на одну ступеньку на советской лестнице влияния на принятие государственных решений – он стал заведовать экономическим отделом главной тогда газеты «Правда». Тираж газеты во много раз превосходил тираж журнала. И Гайдар мог познакомить еще большее количество читателей с истинным положением дел в их стране. С тем, например, что огромное количество денег по-прежнему выделяется на новые и новые стройки, при этом фактические сроки строительства более чем в два раза превышают нормативные…

«К тому, что крупные предприятия строятся десятилетиями, все давно привыкли, – писал Гайдар. – Нерешительные попытки сократить сроки строительства успеха не имели. В такой ситуации из всех красивых и справедливых слов о необходимости подъема машиностроения, сельского хозяйства или легкой промышленности получается только одно – новые котлованы, в лучшем случае – фундаменты.

С огромным трудом собранные ресурсы оказались тонким слоем размазаны по десяткам и сотням начатых строек».

Гайдар обладал удивительным – для нашей страны особенно – даром: он умел трезво, не прикрывая от страха глаз, взглянуть в лицо реальности. И показывал, куда мы катимся, движимые желанием подштукатурить нашу «плановую» экономику – вместо того чтобы от нее наконец отказаться.