Религиоведение

Фейербах находит источник религии в различии и единстве рода и индивида [5–4. С. 185–193]. Определения рода неограниченны как в его сущности, так и в существовании, поскольку это существование проявляется во всех людях, взятых как нечто собирательное. Род неограничен, все божественные определения суть определения рода. Бог у христиан представляет собой созерцание непосредственного единства рода и индивида, всеобщей сущности и отдельного существа; Он – средоточие всех совершенств, свободных от границ индивида, родовое понятие, родовая сущность, признаваемая в то же время за отдельное индивидуальное существо. Понятие Божества совпадает с понятием человечества, но идея человечества бездушна, поскольку оно рисуется в образе бесчисленного множества ограниченных индивидов. Бог же как единство рода и индивидуальности, как средоточие всех общих свойств в одном личном существе есть нечто глубоко задушевное, восхищающее фантазию. В нем душа успокаивается, потому что здесь все соединено в одном, и род непосредственно предстает как отдельное существо.

Индивид, в отличие от рода, ограничен; сознание ограниченности тягостно, противоречит стремлению личности к неограниченности. Необходимо смягчить, сгладить это противоречие. Я зависит от мира, от другого человека и сознает эту зависимость. Человек уясняет и познает себя только благодаря другому: первый объект человека – человек. Разум возникает тогда, когда человек говорит с человеком, зарождается в общественном акте речи. Сначала мышление обусловливалось двумя лицами, на более высокой ступени культуры человек удваивается, теперь он может играть одновременно роль первого и второго лица. Фейербах полагает, что «двойственность, различие есть источник религии – Ты является богом для Я, ибо Я не существует без Ты, Я зависит от Ты; без Ты нет Я» [5–8. С. 414]. Человек становится Богом для человека.

Основание религии Фейербах связывал с потребностями, желаниями, эгоизмом человека. Где нет эгоизма потребности, нет и чувства зависимости: чем больше индивид нуждается в предмете, тем больше он чувствует себя от него зависимым, а также от того другого, в чьем распоряжении находится предмет; в этом выражается «власть предмета». Но когда потребность получает предмет и находит в нем удовлетворение, обнаруживается ее «властолюбие или ее эгоизма». Эти противоречивые свойства имеет в себе и чувство зависимости. Потребность, вынуждающая человека съедать какой-нибудь предмет, имеет две стороны: она подчиняет его предмету и предмет ему, и, таким образом, она столь же религиозна, как и нерелигиозна [5–5. С. 578–579].