|
Боюсь, что это бы очень сузило поле бессмертия. По природе душа человека бессмертна, по природе. Я думаю, что бессмертие — это вопрос не веры, а скорее даже знания, но тут дело в другом: душа должна очищаться от темного, от плохого, от низкого, потому что если душа этим наполнена до краев, то в процессе очищения что от нее остается? Какой–то маленький кусочек. Вот это страшно. Будет ли душа человека, не верующего в бессмертие, после смерти огорчаться своим заблуждениям? У меня был такой случай. Один мой приятель, московский экстрасенс, вызывает с помощью спиритического сеанса какого–то марксистского философа, своего друга. (Спиритическими сеансами я никому не рекомендую заниматься, это очень опасно и для души и для тела.) Но так или иначе, вопрос был задан: «Как же ты теперь вот там что–то сознаешь и мне отвечаешь? Ты же раньше не признавал этого!» На что покойник ответил очень резонно и кратко: «Приходится пересматривать…» Аборт считается грехом. Но не лучше ли этот выход, если ребенок зачат от наркомана, пьяницы, генетически больного человека? Генетики считают: никогда с полной уверенностью нельзя утверждать, что генетические беды могут перейти на ребенка. У очень здоровых родителей, напротив, может родиться совершенно больной ребенок. Наследственные нити столь причудливо вьются, что у здоровых может родиться больной, у больных — здоровый. Поэтому убивать ребенка все равно нельзя. Почему Церковь осуждает аборты? Вопрос этот актуальный, потому что аборты теперь стали чудовищно распространившимся явлением. Отвечу просто: если ты мать и к тебе подводят ребенка и предлагают убить его каким–нибудь нехитрым способом, скажем, молотком — что ты сделаешь? Конечно, если ты в норме, у тебя никогда не поднимется рука. Так почему же у тебя поднимается рука это беззащитное человеческое существо раздавить, как какого–то комара? Это беззащитный человек, человек, который находится в твоем теле, он не может защищаться, и ты его убиваешь, потому что тебе неудобно его родить или растить, или есть еще какие–то причины. Если мать говорит, что она не может его прокормить или есть какие–то еще обстоятельства, то я всегда отвечаю: ну, потерпи, роди и отдай, отдай, потому что стоят очереди людей, которые хотят иметь детей и не могут их родить. Здесь все совершенно ясно, и я еще раз повторяю: с точки зрения биологической, оплодотворенная клетка уже является человеком потенциально, и жизнь его уже священна. И мы не имеем права эту жизнь нарушить, убить. Является ли грехом прерывание беременности по медицинским показаниям? — 15 —
|