|
Так все больше увеличивалось богатство отдельных монастырей, а затем и богатство союзов таких монастырей, находившихся под единым руководством и подчинявшихся одинаковым уставам, монашеских орденов. Но как только монастырь становился богатым и могущественным, в нем начинал совершаться тот же процесс, который с тех пор не раз повторялся во многих других коммунистических колониях, когда они охватывали только ничтожную часть общества, и который мы можем также наблюдать и в наше время в процветающих производительных ассоциациях. Собственники средств производства находят теперь более удобным свалить с себя тяжесть труда и заставляют работать за себя других, если они только находят необходимые рабочие силы, будь это наемные рабочие, рабы или крепостные. Если монастыри в первое время своего существования вновь оживили коммунистический энтузиазм христианства, то в конце концов они снова свернули на эту же дорогу, на которую уже до них вступил церковный клир. Вместе с последним монашество также стало органом господства и эксплуатации. Следует, однако, признать, что это была организация господства, которая не всегда давала себя низводить на степень безвольного орудия в руках пастырей церкви, епископов. В экономическом отношении совершенно независимые от епископов, соперничая с ними по богатству, составляя, подобно им, интернациональную организацию, монастыри осмеливались выступать против них в тех случаях, когда никто другой не отважился бы сделать это. Вследствие этого им иногда удавалось смягчить немного деспотизм епископов. Но и это смягчение деспотизма в конце концов тоже превратилось в свою противоположность. После разделения церкви на восточную и западную в первой из них верховным главою епископов стал император. Напротив, во второй из них не было государственной власти, которая распростирала бы свое действие на всю область, охватываемую церковью. В силу этой причины в западной церкви самое почетное место занял благодаря значению своей епархии римский епископ, который в течение ближайших столетий превратил это иерархическое преимущество в верховное главенство над всеми епископами. В своей борьбе против епископов он нашел могучую опору в монашеских орденах. Как абсолютная монархия вырастала из классовой борьбы между феодальным дворянством и буржуазией, так абсолютная монархия папы образовалась в процессе классовой борьбы между епископальной аристократией и монахами, собственниками монастырских крупных предприятий. С образованием и укреплением папства заканчивается процесс восходящего развития церкви. Начиная с этого времени всякое дальнейшее развитие государства и общества означает для церкви упадок ее влияния, развитие становится ее врагом, и она в свою очередь — врагом всякого развития. Церковь все больше превращается в архиреакционное учреждение, на каждом шагу вредящее развитию общества. — 305 —
|