|
Сильную поддержку пролетарии встречали в крестьянском населении Галилеи. Как и всюду в Римской империи, мелкие крестьяне и скотоводы были до крайней степени истощены податями и ростовщичеством, становились кабальными или экспроприировались. Часть их усиливала ряды иерусалимского пролетариата. Но, как и в других местностях империи, наиболее энергичные элементы из среды экспроприированных и доведенных до отчаяния были склонны к насильственным действиям, к бунту, принимались за разбойничий промысел. Близость пустыни, поддерживавшей бедуинские привычки, облегчала борьбу. Она доставляла многочисленные убежища, известные только тем, кто был хорошо знаком со страной. Но и сама Галилея, с ее изрытой, богатой пещерами почвой, представляла не менее благоприятные условия для развития разбойничьего промысла. Знаменем, под которым сражались разбойники, было ожидание мессии. Как теперь в России революция служит для каждого разбойника предлогом совершать «экспроприации», а с другой стороны, стремление принести пользу революции делает какого-нибудь наивного, жаждущего дела революционера разбойником, «экспроприатором», так и тогда в Галилее атаманы разбойников выдавали себя за мессию или его предтеч, а мечтатели, чувство– . вавшие в себе пророческое или мессианское призвание, становились атаманами разбойников. Галилейские разбойники и иерусалимские пролетарии находились в постоянных сношениях, оказывали друг другу взаимную поддержку и, наконец, составили в противоположность фарисеям особую партию зелотов, или ревнителей. Противоположность между обеими партиями в некоторых отношениях напоминает противоположность между жирондистами и якобинцами. Особенно отчетливо проявились союз между пролетариями Иерусалима и вооруженными бандами Галилеи, а также их активность, как раз в эпоху Христа. Уже в течение последней болезни Ирода (4 г. до Р. X.) иерусалимский народ открыто возмутился против новшеств, предпринятых им. Ярость толпы направилась главным образом против золотого орла, которого Ирод поставил над главными воротами храма. Беспорядки были подавлены тогда военной силой. Но после смерти Ирода народ опять поднялся, во время Пасхи, и на этот раз с такой силой, что войскам Архелая, сына Ирода, только с большим трудом удалось подавить восстание. Три тысячи иудеев были перебиты. Но и это не могло остановить иерусалимских пролетариев. Когда Архелай уехал в Рим, чтобы хлопотать там об утверждении своем в царском сане, народ снова восстал. На этот раз вмешались римляне. Наместником Сирии был тогда Вар, тот самый, который позднее пал в сражении с херусками. Он поспешил в Иерусалим, подавил восстание, затем вернулся назад в Антиохию, оставив в Иерусалиме легион под начальством прокуратора Сабина. Последний, полагаясь на свою военную силу, угнетал иудеев до крайней степени, грабил и воровал все, что только мог. Это переполнило чашу терпения. На троицу в Иерусалиме собралась масса иудеев, и среди них в особенности много галилеян. Они были достаточно сильны, чтобы окружить и осадить как римский легион, так и наемников, навербованных еще Иродом. Напрасно делали римляне вылазки, при которых они перебили много иудеев. Осаждающие не отступали. Им удалось даже перетянуть на свою сторону часть наемников Ирода. — 198 —
|