Человек среди учений

– Нет. Здесь жирным шрифтом написано, что ангелов не бывает.

Тут к ним в окно влетел красивый светящийся ангел, покашлял смущённо и говорит с улыбкой:

– Извините, только мы бываем. Почему же нет?

Академик включил компьютер, вставил лазерный диск на букву "А", посмотрел на экран и возразил:

– Нет. Здесь точно написано, что вас не бывает.

– Жаль, – говорит ангел. – Я хотел вас, Сидор Сидорович, взять полетать среди звёзд, чтобы вы запаслись самыми свежими научными данными, которых ни у кого ещё нет.

А внучка к ангелу на колени забралась, по пёрышкам его крылья гладит и советует:

– Конечно, полетай, дедушка. Я бы сразу согласилась, только вот научными данными запасаться не умею.

Выключил академик компьютер, закрыл свой подсказочный справочник, подумал-подумал – и согласился. При условии, что внучка будет хорошо себя вести, пока он с ангелом летает.

Вернулся он очень радостный и много раз с тех пор рассказывал внучке про звёзды, про ангелов и про всякие необычные вещи, которых ни в одном справочнике не найдёшь. И надо же – подсказочная книга словно почувствовала это и куда-то пропала. Просто удивительно: куда же такая толстая книга могла завалиться? Но ещё удивительнее, что Сидор Сидорович Сидоров об этом совершенно не жалел.

Необходимость философоведения

Теперь, когда мы отделили философоведение от философии, можно улыбнуться тем чрезмерным претензиям, в которые порою облекается философоведение, как в карнавальную королевскую мантию. Но вместе с тем можно уверенно сказать, что философоведение – вещь очень нужная. Нужная, прежде всего, как сфера наблюдения за происходящим в философии. Как область критики. Как образовательное направление. Как та сопутствующая любому искусству часть культуры, которая изучает, поддерживает и оценивает значительность творческих событий.

Здесь нет никакой иронии. Так же, как нет иронии в самом термине "философоведение". Пусть оно под этим честным именем процветает и развивается.

Трезвое, спокойное и не самоцентричное философоведение создаёт для философии хотя и не общий фундамент, но всё-таки некий общий фон, соединяющий учения в единую картину. Это, конечно, не идеально точная карта, которая пригодилась бы каждому для определения нужного лично ему учения. Однако добросовестное философоведение может хотя бы строить схемы, обозначающие предварительные направления возможных поисков. Эти схемы тоже могут быть полезны для того, кто очень настойчив и готов разбираться в очень условных обозначениях.