Человек среди учений

Насколько прочны эти декорации, можно судить по тому, как философоведение, не переставая декларировать объективность и беспристрастие, время от времени неумолимо попадает в услужение то к одной, то к другой идеологии. Его критический пафос вполне органично превращается в оружие истребления противников. А тайная мечта о панацее верно служит упрочению одного или нескольких догматов, которые и выдвинуты идеологией в качестве основных устоев.

o <replica>Другой вариант – абсолютизация главного идеолога и всего, им изречённого.

Впрочем, каждая идеология легко обзаводится своим философоведением – и их противоборство по-новому (на более военизированном уровне) воссоздаёт то соперничество, которое существовало между учениями, превратившимися в идеологии.

Это уже тема для социологов и политологов. Здесь разворачивается борьба за массы, за общественное мнение – и по-прежнему остаются в стороне мои, твои и его интересы, интересы отдельного человека, идущего по своему жизненному пути.

Сказка о подсказочном справочнике

У одного научного учёного академика, которого звали Сидор Сидорович Сидоров, была удивительная подсказочная книга. Она была толщиной в три тысячи страниц, и к ней прилагалось сто лазерных дисков, на которых помещалось ещё триста тысяч страниц, только компьютерных. Там говорилось обо всём на свете.

Сидор Сидорович сам составил этот подсказочный справочник из всех научных книг, какие только существуют. Конечно, ему помогал весь академический институт, которым он руководил, но называлась книга "Словарь-справочник Сидора Сидоровича Сидорова". Сам он говорил просто и скромно: "мой словарь". Его внучка называла дедову книгу просто сказочной. А сотрудники академического института называли её сокращённо "Ссссс". И была эта сказочная-подсказочная книга выпущена пока в одном-единственном экземпляре, потому что её надо было ещё дополнять самыми свежими знаниями.

Когда Сидору Сидоровичу нужно было что-нибудь узнать, он сразу заглядывал в свой подсказочник – и узнавал. Когда он не знал, что надо делать при таких-то и таких-то обстоятельствах, тоже заглядывал – и узнавал. Даже когда не знал, как надо жить (у каждого случаются в жизни такие минуты), заглядывал туда – и узнавал. Вот такая была полезная книга.

Однажды Сидор Сидорович сидел дома и отвечал на вопросы своей внучки. Она была вся в деда, и кроме него никто не мог ей на всё ответить. И вот спросила его внучка:

– А бывают ангелы?

Заглянул академический дедушка в свой подсказочный словарь и отвечает: