Как познается Бог

В обиходном языке у нас часто смешивают понятия “пророк” и “предсказатель”. На самом же деле, пророки и предсказатели противоположны друг другу.

И в Библии, и в Сунне ислама содержатся порицания тех, кто слушают предсказателей. Почему?.. Потому, что интерес к предсказаниям — это праздный, бесполезный интерес бездуховных людей. Истинно духовный человек не в будущее глазеет, а работает в настоящем: совершенствует свои знания, тело, энергетику, помогает другим, медитирует...

Слово “пророк” произошло от “прорекать”, т.е. призносить нечто важное, весомое. Прямой семантической связи со словом “предсказывать” у слова “пророк” нет.

Тот же, кто свои проповеди заполняет предсказаниями, — явно не пророк. Это может быть или невежда, или лжец, или шизофреник.

Пророк же проповедует то, чему учил людей Высший Учитель через всех Мессий и пророков всех времен и народов. Кратко и чётко эти принципы сформулировал Аватар Бабаджи: Истина — Простота — Любовь — Карма-йога (Служение) — Отказ от понятий "я" и "моё" ради уничтожения своего “низшего я” и Слияния с “Высшим Я” Творца [28].

Пророки также передают людям конкретные и лич­ные рекомендации по духовному совершенствованию и служению.

Бог предупреждал нас:

— Помните те, кто передает информацию от Меня! Никто из вас не должен настаивать на принятии сказанного через вас. У каждого есть своя свобода воли и свой разум. Каждый волен воспринимать сказанное для него в меру своих способностей и возможностей. Нельзя никому навязывать мнение Бога в собственном понимании. Ведь то, что принимается как закон одним, может быть рассмотрено как насмешка другим.

* * *

Главный принцип врачевания — как тел, так и душ — не повреди!

У каждого человека могут быть “ошибки молодости” по незнанию; Бабаджи об этом говорил так: “Нет святого без прошлого и грешника без будущего”.

Но если принцип “не повреди!” нарушается умышленно — из корыстных целей — это уже преступление.

* * *

Однажды у меня возникло недопонимание с одним из преподавателей, и это несколько взбудоражило мою эмоциональную сферу.

Вдруг слышу голос своего давно покинувшего тело отца, который в свойственной ему манере возмущался отсутствием с моей стороны интенсивных реакций.

Я ему возражаю:

— Да брось ты, папа, — об этой ерунде. Прилепляйся лучше к Богу!

Он грустно-растерянно отвечает:

— Да где Он, твой Бог?

Я полностью вхожу в его пространственную мерность и говорю:

— Смотри! Давай вместе!

И погружаюсь у него на глазах в глубину многомерного Океана. Повторяю один, два, три раза, приглашая его за собой. Но он... каждый раз лишь теряет меня из вида и в растерянности озирается...