|
Сегодня утром на улице было тихо и спокойно. В полутьме я встретился с летучей мышью, возвращавшейся домой с ночной смены. Только я подумал о том, что я один, как раздалось мычание коровы, которое напоминало отрыжку человека. Я сразу вспомнил, что здесь много рогатого скота и овец, которые ночуют прямо в поле. Один за другим они поднимались и начинали бродить по полю. И тем не менее, вся дорога находилась в моем распоряжении для повторения и слушания. *** найанам галад-ашру-дхарайа ваданам гадгада-руддхая гира пулакайр ничитам вапух када тава нама-граханам бхавишьяти О мой Господь, когда глаза мои украсятся слезами любви, текущими без конца при повторении Твоего Святого Имени? Когда голос мой дрогнет и волосы на теле встанут дыбом при произнесении Твоего Имени? Кто-то может сказать, что мне не стоит комментировать последние три стиха «Шикшаштаки», поскольку для этого необходимо глубокое осознание этих истин. Как бы то ни было, я хочу сказать, что мне нравятся эти стихи и я преклоняюсь перед высшей целью, описанной в гаудия-вайшнавизме. После двух стихов, в которых повторение Святого Имени конкретно не упоминалось, Господь Чайтанья вновь обращается к этой теме. Он тоскует по состоянию, в котором сможет испытывать телесные признаки экстаза. Конечно, Он стремится испытать экстаз не ради чувственного удовлетворения, эти признаки говорят о реальных чувствах по отношению к Радхе и Кришне. Таково истинное повторение Святого Имени, и Господь Чайтанья говорит, что хочет обрести этот опыт. Какой смысл в повторении, если ваши глаза не украшены слезами любви, льющимися постоянно? Если мы повторяем как машина, без эмоций, и наш голос никогда не прерывается, что это за повторение? Во Второй песни «Бхагаватам» Шукадева Госвами говорит, что повторение, при котором в глазах не появляются слезы, а сердце не трепещет, указывает на то, что сердце человека заковано в железо. Поэтому давай не будем избегать этой шлоки, считая, что она предназначена только для чистых преданных. Мы должны понять ее смысл, ибо эти стихи описывают истинное повторение Святого Имени. Любой, кто не повторяет таким образом или даже не стремится к этому, лишь делает вид, что повторяет джапу. Понятно, что истинное повторение невозможно сымитировать, однако признание этого факта не освобождает нас от необходимости работать над своей джапой. Табу, наложенное на имитацию, не запрещает нам желать истинного экстаза. Итак, мы продолжаем гулять и повторять, не пытаясь изобразить слезы, но уповая на то, что однажды придет тот день, когда наше повторение станет чистым. Слушая эти последние три стиха «Шикшаштаки», мы вынуждены признать, что наш опыт повторения джапы крайне ограничен. Зная о существовании таких высоких состояний, мы сто раз подумаем, прежде чем сказать своим духовным братьям: «Сегодня я прочитал хорошие круги». — 63 —
|