Квантовая теория. Революция в микромире

Первая мировая война: от манифеста 93-х до отречения Вильгельма I

Германия вторглась в Бельгию 4 августа 1914 года. Макс Планк был в то время ректором Берлинского университета. Начало войны он воспринял с воодушевлением. Волна патриотизма захлестнула всю страну, и большинство немецких ученых и интеллектуалов испытывали те же настроения. Это объясняет появление манифеста, который был подготовлен в ответ на обвинения германской стороны в зверствах при вторжении в Бельгию. Манифест, опубликованный 4 октября 1914 года, носил название «К культурному миру», но больше он известен как Манифест 93-х, так как документ подписали 93 немецких интеллектуала. Среди них были великие немецкие ученые того времени: Планк, а также Габер, Клейн, Ленард, Нернст, Оствальд, Вин и многие другие. Текст был написан драматургом Людвигом Фульдой. Имеются основания полагать, что ни Планк, ни некоторые другие подписавшиеся текст манифеста не читали (что не снимает с них ответственности).

Этот документ воплощал фанатичный патриотизм и содержал фразы вроде: «Вильгельм II за 26 лет своего правления проявлял себя как блюститель всеобщего мира», «Неправда, что наши войска зверски свирепствовали в Лувене. Против бешеных обывателей, которые коварно нападали на них в квартирах, они с тяжелым сердцем были вынуждены в возмездие применить обстрел части города» или даже «Без немецкого милитаризма немецкая культура была бы давным-давно уничтожена в самом зачатке».

Планк и его коллеги не могли или не хотели верить, что те же самые молодые люди, которые несколько месяцев назад смеялись в университетских коридорах, теперь вступили в армию и сожгли библиотеку в Лувене. Речи Планка в качестве ректора и ученого, его письма 1914 года коллегам и членам семьи проникнуты патриотическими чувствами и милитаристской риторикой. В письме 1914 года Вину мы можем прочесть:

«Кроме всех ужасов, есть какое-то неожиданное величие и красота: простое решение всех трудных вопросов национальной политики благодаря сплоченности всех партий, возвышение всего, что есть хорошего и благородного».

Но в 1915 году Планк стал более сдержанным в оценках и вскоре в кругу близких начал высказывать сомнения относительно приверженности к Манифесту 93-х. В этой новой сдержанности определяющую роль сыграл Хендрик Антон Лоренц (1853-1928), практически безоговорочно занимавший вершину европейской теоретической физики конца XIX — начала XX века. Лоренц, с которым Планк поддерживал хорошие отношения, жил в нейтральных Нидерландах и владел языками всех сторон конфликта: немецким, английским и французским. Этот факт, а также его способность к состраданию помогали Лоренцу понимать, какое горе война приносила в оба враждующих лагеря.