Юнг рассматривал современную кульминацию зла как типичную для исторических катастроф, которые имеют тенденцию сопровождать великие переходы от одной эры к другой, в нашем случае конец эры Рыб и начало эры Водолея. В действительности мы даже находимся под угрозой полного исчезновения жизни на нашей земле, как постепенной, вследствие разрушения окружающей среды, так и по причине глобальной войны. Ухудшение криминогенной обстановки, возникновение холокостов и т.д., являются первым предупреждением. Все говорят об этих проблемах в наши дни, и никто не знает, что должно быть сделано. Апеллировать к разуму — значит остаться неуслышанным. Как показывает цитата выше, у Юнга также не было простого ответа, но он был убеждён, что каждый человек, который берёт на себя обязательства договориться со злом в себе, сделает больший вклад в спасение мира, нежели любые идеалистичные внешние манипуляции. Здесь мы говорим о большем, нежели просто понимание личной тени; мы говорим также о борьбе с тёмной стороной Бога (или Самости), с которой человек не может столкнуться лицом к лицу, хотя и должен, как сделал Иов. Мифу в конечном счёте придётся прийти к монотеизму, отказавшись от деизма, официально отвергнутого, но и поныне хранящего верность некоему вечному тёмного антагонисту всемогущего бога. <…> Лишь таким образом бог может сохранить целостность и единство. Ведь природа символов такова, что они способны соединять противоположности, чтобы те не противоречили друг другу, а, напротив, дополняли один одного и придавали жизни смысл, поэтому неоднозначность представлений о боге-Природе и боге-Творце уже не выглядит столь затруднительной. Более того, миф о неизбежном вочеловечивании бога, составляющий основу христианского учения, теперь может быть истолкован как творческая борьба противоположностей в человеке, их синтез в самости, индивидуальной целостности. В сознании личности присутствует уже не прежняя оппозиция «бог» — «человек» — она преодолена, противоречия заключены в самом богообразе. И это станет смыслом «богослужения» — свет, возникающий из тьмы, Творец, осознающий своё творение, и человек, осознающий самого себя.[40] Поэтому абсолютное зло также представляет божественную тайну, также некую форму опыта нуминозного, даже проблески которого оставляют нас безмолвными. Когда однажды студенты Юнга спросили его, можно ли избежать третьей (и, вероятно, наиболее устрашающей) мировой войны, он ответил, что это зависит от того, как много людей смогут примирить противоположности внутри себя. — 31 —
|