Психотерапия в особых состояниях сознания

Однако если в Европе процесс временного угасания интереса к особым состояниям сознания шел естественным путем, то в России это делалось, как обычно, добровольно-принудительно. Так, 25 июля 1890 года в «Правительственном вестнике» был напечатан циркуляр Медицинского департамента от 9 июля, № 4682, в котором значительно органичивалось использование гипноза в лечебной практике и запрещались массовые сеансы исцеления: врачам возбранялось проводить сеансы гипноза без разрешения администрации, а на самом сеансе в качестве свидетелей обязаны были присутствовать другие врачи.

За несколько лет до формирования взглядов нансийской школы профессор Харьковского университета В. Я. Данилев­ский (1852—1939) дал экспериментальное обоснование единст­ва природы гипноза человека и животных. Данилевский был одним из видных представителей того направления в русском естествознании и медицине, основоположником которого яв­ляется И. М. Сеченов и которое затем нашло свое теоретическое развитие в учении С. П. Боткина и И. П. Павлова о невризме.

В 1891 году он выступил на IV съезде Общества русских врачей в Москве с докладом «Единство гипнотизма у человека и животных». В докладе Данилевский подвел итоги многолет­них, начиная с 1874 года, исследований, проведенных на самых разных представителях животного мира: лягушках, ящерицах, змеях, тритонах, черепахах и крокодилах, на вьюнах, камбалах и электрических скатах, на речных раках и морских крабах, лангустах, омарах и каракатицах. Результаты всех этих экспери­ментов свидетельствовали об одном: гипноз — вполне естест­венное явление, оно может быть вызвано не только у человека, но и у самых различных животных и имеет много сходного: окоченение тела, застывание конечностей в любых приданных им положениях и т. п.

Выводы, сделанные этим физиологом, опровергали теорию И. Бернгейма, который утверждал, что «гипноза нет, есть только внушение». Гипноз как определенное состояние того или иного организма существует и неравнозначен внушению — следовало из доклада В. Я. Данилевского.

Кроме того, ученый доказал несомненное участие в гипнозе коры головного мозга.

«Гипноз и внушение должны занять принадлежащее им по праву достойное место среди других лечебных методов медици­ны», — заявил в своем докладе «Терапевтическое применение гип­нотизма» на том же IV съезде врачей друг и соратник выдающе­гося психиатра С. С. Корсакова А. А. Токарский (1859—1901). Он

говорил: «...Смешно было бы думать, что гипнотизм вырос где-то сбоку, за дверями храма науки, что это подкидыш, воспитанный невеждами. Можно только сказать, что невежды его достаточно понянчили и захватали руками». Разрабатывая практические показания к применению гипноза в лечебных целях, А. А. Токарский исходил из того, Что гипноз и вкушение — эффективные методы воздействия на функции нервной системы в смысле ее укрепления и успокоения, так как, по его глубокому убеждению, «необходи­мость влияния на нервную систему встречается на каждом шагу независимо от болезни», чем и определяются широкие границы применения этих методов. Отстаивая целебные свойства гипно­тического сна, А, А. Токарский возражал против взгляда Ж. Шарко о патологической природе гипноза. В своей работе «К вопросу о вредном влиянии гипнотизирования» он показал, что правильно проведенная гипнотизация в лечебных целях не причинит боль­ному никакого вреда, а если ее применение в данном случае целесообразно, то может принести и большую пользу[17].