Психотерапия. Теория и практика

В опубликованных трудах Ф. Перлса отчетливо проступает его портрет. Он не скрывает своей парадоксальности, порой гранича­щей с безумием, демонстрирует любовь к юмору и острословию, нео­быкновенное жизнелюбие и презрение к общепринятым условностям. В своих многочисленных воркшопах, в 1960-е гг. привлекавших толпы профессионалов и просто интересующихся личностным ро­стом людей в Эсален на Калифорнийский берег Тихого океана, Ф. Перлс предстает человеком тонко чувствующим и вдохновенным проницательным, провоцирующим, умело манипулирующим; его показательные сеансы терапии порой напоминают захватывающие мистерии или колдовские исцеления в духе шаманизма.

Ф.Перлс точно отразил умонастроение американских «шести­десятников», жаждавших свободы, необычных ощущений, не знаю­щих, как порвать путы рутинной жизни и вернуть жизни смысл и прелесть новизны. Неслучайно, что именно на 1960-е и 1970-е гг. приходится пик расцвета гештальт-терапии; ее теория и практика благодарно впитали ставшие широким достоянием интеллектуалов «опрощенные» идеи французского экзистенциализма и эзотериче­ский опыт «предельных» переживаний любителей ЛСД. Кажущая­ся простота технических приемов вкупе с иллюзией мгновенного исцеления, в значительной степени намеренно провоцируемые ха­ризматической фигурой самого Ф.Перлса, немало содействовали быстрому распространению гештальт-терапии прежде всего среди учителей, социальных работников и психологов-консультантов.

После смерти Ф.Перлса в 1970 г. остались неосуществленными многие проекты и разработки. Так, Перлс мечтал создать в Бри­танской Колумбии учебный центр и при нем общину, в организа­ции которой смогли бы воплотиться его представления о челове­ческой природе, о развитии индивидуальности и аутентичности. Спустя десятилетия стала очевидной утопичность ряда идей Ф. Перлса, обозначились пробелы в теории и практике, особенно неоправданны оказались надежды на применение гештальт-тера­пии в клинике, но популярность ее в среде психологов-консультан­тов возросла, В последние годы можно отметить и некоторую, хотя и весьма существенную, ревизию методологии, особенно заметную в российском варианте, исторически свободном от «школьных» рамок: гештальт-терапия несколько отдалилась от своей исходной орга­низмической парадигмы и приблизилась к гуманистически-ориен­тированной; заметно возросла тенденция к интеграции с современ­ными концепциями когнитивной психологии и неопсихоанализом.