|
— А эффективность? — У меня есть личный клиентский опыт. Последние несколько недель я опять проходила терапию. Свидетельством эффективности служит мой собственный опыт работы с клиентами и их мнения. Работа дает людям возможность открыть: то, какие они есть, совсем не то, что они думали о себе или что им сказали. Все равно что вырваться из глины: “Ох, я могу сделать это!” — Хотели бы Вы, чтобы наше “общество” принимало терапию больше, чем сейчас? — Я не думала об этом. Первое, что приходит мне в голову, это роль, которую играют средства массовой информации — телевидение, видео и т.п. У меня ощущение, что общество становится более пассивным — как губка. Желает сидеть и смотреть фильмы, впитывать, а не активно подключаться к процессам своей жизни. Пока это так, я думаю, люди не будут интересоваться, не будут иметь понятия или даже эмоциональной энергии для тяжелой работы, каковой является самопознание. — Вся жизнь — в каком-то смысле борьба... — Да, это неотъемлемая часть того, чтобы быть человеком в нашем мире. Борьба в гештальтистском смысле очень позитивна. Мы считаем, что испорченный ребенок — ребенок, который получал все по первому требованию, ребенок, которому никогда не приходилось бороться, поскольку если ребенок не борется, он не раскрывает своих ресурсов. Ребенок не открывает других путей достижения того, чего хочет. Он не растет, не включается во взаимодействие с миром. — Раньше гештальт связывался с поглощенностью собой... — Да, конечно, считалось, что это так — очень нарциссичный взгляд. Люди — общественные животные. Мы племя или стадо? Мы племя, не так ли? Так что у нас есть интерес к племени. Мы работаем с тем, что интересует клиента. Если клиент нарциссичен, то есть единственный его интерес к миру — как к дополнению его самого, как к источнику удовлетворения его потребностей, то, я думаю, это ненормально. Таким образом, я буду работать в основном для того, чтобы помочь человеку почувствовать, что другой человек, в частности терапевт, — тоже отдельный человек со своими мыслями, чувствами и точкой зрения, и может ли клиент оказаться терпимым к этому факту, приспособиться и начать меняться? Вы упомянули Пола Гудмана. Его работы снова публикуются, а он всегда был очень, очень влиятелен в гештальте. Читали ли вы “Растущий абсурд”? Там про все это очень хорошо сказано. Нельзя просто пытаться работать с человеком, человек не может измениться, пока нет окружающей среды, которая поддерживала бы его в изменениях. Это взаимообмен. Окружающая среда изменяется в зависимости от того, как функционирует в ней индивид. Так что мы совершенно взаимозависимы. — 180 —
|