|
— Почему? — Мне не нужно. (Пауза.) У меня всегда есть работа. Если люди перестанут приходить, это будет означать, что мне нужно исследовать себя и переоценить свою позицию учителя. Не была ли работа, которую я делал, неуместной, неверной? Возможно, я прекращу практику, уйду на несколько лет и займусь переоценкой самого себя. Мне почти пришлось поступить так в прошлом году, но в итоге все закончилось благополучно. Это было связано со Школой. Кроме того, мне требовался отдых. Духовная связь нарушилась. У меня было в прошлом году меньше клиентов, чем за последние двенадцать лет. Я прошел через этот процесс сам, оценил себя и по-новому стал работать. Теперь я занят больше, чем когда-либо. — Англичане, вероятно, находят трудным говорить о себе... — Видите ли, мое восприятие этой страны изменилось. В Англии есть некоторая дикость. Я был в театре на прошлой неделе. Люблю театр. Я видел женщину, которая рыдала на сцене, и эти рыдания исходили из глубин ее души. Не говорите мне, что мы недостаточно страстны. Не говорите мне, что мы неэмоциональны. И в английском обществе существуют страстные люди. Есть подавление, но оно есть в любом обществе. Мы говорим: “Итальянцы? Они легко выражают свои эмоции”. Я полагаю, что элементы подавления есть в любом обществе, они проявляются в любом индивиде. Подавляемые элементы можно отыскать и в обществах, которые мы считаем самыми страстными. Так что восприятие Англии как общества, в котором эмоции подавляются, не совсем верно. Так мне кажется. Женское самосознание в нашем веке — борьба за избирательные права женщин, женщины в Тай Чи, йога 60-х, психотерапия 70-х, увеличение числа женщин-психотерапевтов в 80-х — очень быстро продвинулось вперед по сравнению с угнетенным самосознанием прошлого. Сначала моими клиентами на 80% были женщины. Постепенно, по прошествии лет, все больше и больше стало появляться мужчин. Они понимают, что им требуется помощь в том, что они не могут сделать сами. Таково было мужское воспитание: “Если ты не можешь разобраться с этим сам, ты не мужчина”. Постепенно мужчины — они больше не желают оставаться субботними отцами — начинают нуждаться в действенных отношениях. Семья и семейные отношения изолированы и в обществе не существует посредников. Если бы я пытался как-то по-другому назвать свою работу, то сказал бы: я посредник. Посредник для супружеских пар: поскольку я объективен, не вовлечен субъективно в их семейные отношения. Все больше и больше мужчин садится в мое кресло, сюда приходят бизнесмены. Прекрасно. Это началось в 90-х, а источник проблем связан с войной, с нарушенным после войны мужским сознанием. Я верю: в этом обществе мы были очень страстны как мужчины, но война подавила нас. Влияние войны на сознание и мужчин, и женщин оказалось огромным, но больше все же на мужчин, и оно распространилось и на последующие поколения. Интересно, что мужчины приходят, чтобы исследовать свое внутреннее “Я”. — 121 —
|