Привязанность

Как только чувство начинают рассматривать в качестве свойства физиологического процесса, а не его продукта, т.е. не как нечто новое и метафизически отличное от него, противоречие между физическим и психическим исчезает».

Следовательно, продолжает Лангер, этот вопрос перестает быть вопросом о том, «каким образом, оставаясь в рамках физической системы, можно преобразовать физический процесс в нечто не физическое. Он превращается в вопрос, каким образом достигает свойство осознания и как этот процесс может снова стать неосознаваемым».

Хотя точка зрения Лангер создает удобную позицию для подхода к данной проблеме, она, тем не менее, оставляет нас довольно далеко от ответа на поставленный вопрос. Действительно, как появляется свойство осознания? И каким бы трудным ни был этот вопрос1, он связан с другим, на который легче найти ответ и который имеет более прямое отношение к рассматриваемому нами положению. Итак, что представляют собой процессы, приобретающие осознанный характер?

__________

1 Хотя в настоящее время эта проблема представляется неразрешимой, настанет день, когда она, возможно, станет доступной исследованию. Тастин, инженер-электрик, проводит такую историческую параллель: «Не так уж давно человек соединил между собой детали из железа, меди и хлопчатобумажную ветошь и впервые построил особый механизм — динамомашину, при вращении которой возни новое явление — электричество. Динамомащина, как говорится, дала жизнь электричеству. Она позволила обнаружить явление электричества, которое до того редко проявлялось и нигде прежде не признавалось. Теперь мы знаем, что существу тесные связи между особой конструкцией «механических» компонентов и облает электричества. И сами эти механические компоненты теперь в первую очередь с дует воспринимать как источник электричества и только потом — как собственно механическую систему. Однако в конечном счете эти две области едины.

Возможна ли аналогия между динамомашиной и мозгом? Явления электричества не признавались до тех пор, пока особая механическая конструкция не обнаружила их как нечто такое, что больше нельзя было игнорировать при описании реальности. Не может ли аналогичным образом эволюция мозговых структур, доступная осмыслению в рамках механистической концепции, обнаружить редкую связь феноменами совсем другого рода, требующими биологического осмысления? Е такая мысль близка к истине, то есть основания надеяться, что упорные исследования могут в конце концов привести нас к пониманию этих явлений, даже если такого рода объяснение не будет соответствовать понятиям современной физики» (Tastin 1953).