|
Джун: Ммм... Мать: Конечно была, дорогая. -142- ГЛАВА 4. ОРГАНИЗАЦИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ История миссис Филд была рассказана в нервно оживленной манере. В манере говорить открылось так же много, как и в самом содержании... «Ни одним словом миссис Филд не выразила то, что Джун временами могла быть нездоровой, так же как и «красивой»; несчастной, жалкой, так же как и очень счастливой; тихой или шумной, любящей или не любящей, но се репертуар положительных качеств никогда не изменялся. Эта картина Джун до четырнадцати лет одобрялась с уверенностью и жесткостью, и является, конечно же, очень узким взглядом с точки зрения любого человека. Он непроницаем по отношению к прямой конфронтации со стороны Джун. На Джуп оказывалось воздействие, чтобы она приняла эту картину как свою собственную, и на ее жизнь, если Джун не соглашалась. Но сейчас, как неоднократно повторяла миссис Филд: «Это не моя Джун. Я не понимаю теперь Джун. Она всегда была очень счастливым ребенком. Она всегда была очень шумным ребенком» (90, р. 135-136)*. Затем диада «мать—дочь» вступила в новую фазу, которую миссис Филд охарактеризовала как противодействие изменениям. Усилия матери, направленные на это, все больше и больше сводились к приклеиванию ярлыка «больная»: Летом, за год до ее поступления в больницу, Джун разлучили с матерью, впервые с того момента, когда она была в больнице в течение шести недель в иозрастс двух лет, из-за тазобедренного сустава. Она поехала в лагерь для девочек, организованный церковью. Миссис Филд, единственная из всех матерей, сопровождала Джун плагерь. В течение месяца, который она провела в лагере, она много узнала о себе и других и чувствовала себя несчастной даже со своей лучшей подругой. Ее стали занимать вопросы секса. С точки зрения матери, Джун, вернувшись из лагеря, была «не моей Джун. Я ее не узнала». * Следует отметить здесь явное отрицание попреки любым данным. -143- — 107 —
|