|
То же происходило со мной в первый год замужества. Во время войны Берни служил за границей, а я жила в доме своего отца, и у нас было очень туго с деньгами. Отец выделял мне по десять долларов на продукты, и мне приходилось обращаться к нему каждый раз, как я их тратила. Я хорошо знала отцовские вкусы — он не изменял своих привычек в еде, поэтому мои покупки не отличались разнообразием: из недели в неделю я покупала одно и то же. Однако каждый раз, когда я приходила к нему за денежным подкреплением, отец удивлялся: «Я только недавно давал тебе десять долларов! На что ты могла их так быстро потратить?» Это был именно тот стиль его поведения, который я хорошо изучила за то время, пока еще была жива мачеха; меня должны были смешить его слова. Однако я воспринимала их с излишней чувствительностью. Когда он пытался узнать, сколько стоили апельсины или помидоры (которые употреблял в любое время года, независимо от цены), я никак не могла этого вспомнить. «Как это ты не знаешь? Как ты можешь покупать, не зная цен?» В результате моя неспособность давать ему подробный отчет о ценах настолько вывела его из себя, что мне пришлось согласиться вести ежедневные записи о покупках. Он выдал мне небольшой блокнот, и я ответственно приступила к выполнению его требования. Помните, как в военные годы выдавали продукты по карточкам? Длинные очереди в каждом магазине (никаких супермаркетов в то время); четверть фунта драгоценного масла из-под прилавка для одних, эпикурейские наслаждения для других; разноцветные «талоны», извивающийся ребенок на руках (никаких магазинных тележек для детей), чью теплую зимнюю одежду обязательно надо расстегнуть, а потом застегнуть, чтобы он не вспотел и не переохладился. Мелочь, талоны — слишком много всего. Я старалась, как могла, но ко дню отчета из десяти долларов всегда обнаруживалась какая- нибудь недостача. Весь год мы с отцом играли в эту игру. Обычно он изводил меня до тех пор, пока я не выдерживала и не начинала плакать от ярости, после чего извинялся (конечно, он мне доверяет, он ведь знает, что я не пытаюсь его обмануть), и вскоре все начиналось сначала. Потом возвратился Берни, получил работу, и мы принялись за обустройство собственного хозяйства, как подобает семейной паре. Когда Берни принес домой свой первый чек с зарплатой, он спросил меня, как бы я хотела распорядиться деньгами. Я не знала, что ответить, и занервничала. В обоих папиных браках были ссоры из-за денег. Берни первым внес предложение: — 51 —
|