|
Психотерапевтический дискурс в качестве речевой формы целенаправленного социального действия одной своей стороной обращен к конкретной прагматической ситуации, обуславливающей его импликации, связность, коммуникативную адекватность набор устойчивых пресуппозиций и т.п., а другой – к ментальным процессам терапевта и клиента, их субъективным стратегиям понимания и порождения речи. Он представлен множеством конкретных форм, точнее – дискурсивных формаций (термин М.Фуко), определяемых различными психологическими теориями, концептами, тематическими выборами и правилами применения. Отдельные направления и подходы конституируются не только способами вербального структурирования коммуникативного акта, но и соответствующим тезаурусом, набором ведущих метафор, конвенциональными нормами влияния имплицитных представлений, природой последних и т.п. В отличие от дискурса, дискурсивную практику можно рассматривать как устойчивую традицию особых способов оперирования языком с целью осуществления семиотических трансформаций психической реальности, выступающей в качестве денотата (референта) дискурса (‑ов) субъектов межличностного взаимодействия. Применительно к психотерапии следует постулировать единую целевую функцию упомянутых трансформаций – помощь в разрешении психологических проблем и актуализации резервов личностного роста. Существующее многообразие таких не пересекающихся традиций предполагает, что каждая дискурсивная практика имеет свои правила накопления, исключения, реактивации, формообразующие структуры и характерные виды сцепления (семиотических связей) в различных дискурсивных последовательностях. Структурно‑семиотический подход к описанию дискурсивных практик психотерапии требует вычленения основных признаков, которые отличают их друг от друга. Необходимое и достаточное число таких признаков определяют следующие параметры: – дейктические позиции субъектов дискурса; – предпочитаемые типы речевых актов и речеповеденческих действий; – семиотические механизмы производства смыслов и их трансформации; – нормы символической референции и метафорической коммуникации; – дескриптивные и/или прескриптивные стратегии конечного результата (цели); – легитимирующий метадискурс. Выделение этих параметров не является произвольным, а обусловлено спецификой психотерапевтического общения. Последняя определяется прежде всего распределением коммуникативных ролей и позиций участников терапевтического процесса, их адресованными друг другу ожиданиями, динамикой речевых инициатив, общепринятой или установившейся в конкретном случае очередностью говорения, слушания и молчания. Субъектами психотерапевтического дискурса могут быть не только терапевт и клиент, но и группа, диада ко‑терапевтов; наконец, в ряде направлений (юнгианство, структурный психоанализ, гештальт‑терапия, трансактный анализ) в качестве субъектов выступают различные инстанции и подструктуры личности и психики. — 87 —
|