|
Именно неосознаваемые компоненты субъективной психической реальности лежат в основе описанной выше стилистической возможности. Не задумываясь над выбором слов и выражений, оформляющих мысль, субъект не осознает множества смысловых вариантов, которые могут быть реализованы в его высказывании. И речь идет не только об оттенках, нюансах смысла задаваемых, к примеру, стилистическим фактором (в русском языке есть множество регистров стиля: нейтральный – лицо, есть ; торжественный – лик, вкушать ; вульгарное просторечие, жаргон – морда, жрать, рожа, уплетать ) или порядком слов в фразе (Он любит ее, Любит ее он, Ее он любит ) – все это разные смысловые конструкции. Непроизвольный, неосознаваемый выбор слов и словосочетаний в процессе реализации речевой интенции свидетельствует о бессознательной природе связи между речевым намерением и его осуществлением. Это можно выразить следующей схемой: Схема 1. Психологическая детерминация процесса реализации речевой интенции. Еще более сложной представляется семиотика процесса осмысления (концептуализации) действительности. Фактически речь идет о сложной динамике взаимодействия языковых и психических факторов, конечным результатом которой является неосознаваемый алгоритм (система правил, представленная в качестве последовательности операций) порождения, приписывания и трансформации смыслов, формирующих субъективную психическую реальность. Прежде чем предпринять попытку экспликации данного алгоритма (я буду называть управляемый им процесс бессознательным семиозисом ), необходимо выделить и описать структурные уровни психической реальности субъекта – их психо‑ и линвосемиотическую природу, генезис и функционирование, а также соотнести это описание с принятыми в психологии формами представления знаний. Последняя задача определяет специфическую[15] форму дискурса, вызвавшую к жизни нижеследующий текст. Исходным материалом для конструирования субъективной реальности служит сенсорный опыт индивида. Языковые репрезентации опыта формируются в трехступенчатом процессе его вербализации (называния), семантизации (означения) и символизации (осмысления). Эти процессы являются специфическими способами сигнификации, благодаря которой психика осуществляет рефлексирующую абстракцию своего содержания в знаково‑символической форме. Данный аспект ее функционирования настолько важен, что это дает основание ряду психологов отождествлять сознание "с имплицитной картиной мира субъекта, с его образом мира" (49, с.7). Безусловно, такое отождествление неправомерно. Сознание, как и психика – функциональный орган, отнюдь не тождественный результату своего функционирования. Понятие субъективной психической реальности фиксирует разницу между сознанием как формой психической активности и ее содержанием (результатом). — 55 —
|